Мертворождённый завод. Часть III

visibility
Как умирал ЗДВП: хроника событий в 1980-1990-е годы.

Напомним нашим читателям краткое содержание двух предыдущих публикаций трилогии «Мертворождённый завод». В первой части приводились сведения о технических свойствах древесноволокнистых плит, постоянном спросе в СССР на эту продукцию и о начале строительства в 1975 году мощного завода по выпуску ДВП на окраине Выксы (в районе Лесозавода). Во второй статье рассматривалась общая технология производства упомянутых плит, а также развенчаны несколько устоявшихся народных мифов о токсичности ЗДВП. В сегодняшней заключительной публикации мы подробно расскажем, как московские чиновники несколько лет не могли толком решить судьбу нашего перспективного предприятия. А когда у завода в конце 1980-х наконец-то появился собственник, это ознаменовало начало конца для выксунского проекта.


Мертворождённый завод ЗДВП (Выкса, 2018 г.)

Бывший заместитель директора ЛПХ по строительству (1981-1985 гг.) Юрий Седов до сих пор испытывает горечь от того, что ЗДВП так в итоге и не был введён в эксплуатацию: «Это трагедия, самая настоящая трагедия! Нам не хватило совсем немного, чтобы достроить перспективный завод…»


Повествуя о малоизвестных фактах позднесоветского периода, связанных с историей ЗДВП, необходимо выделить несколько основных событий. Первый эпизод относится к 1984 году, когда заместитель директора леспромхоза (ЛПХ) по капстроительству Юрий Седов прибыл в столицу на совещание к заместителю министра лесной, целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности СССР Владиславу Зарецкому. Эта московская командировка Седова могла стать судьбоносной для нашего завода. Дело в том, что к тому времени ЗДВП уже шесть лет находился в консервации, и с каждым месяцем шансы запустить производство древесноволокнистых плит в Выксе становились всё призрачнее. Заседание в кабинете всемогущего столичного чиновника могло расставить все точки над «i». Сценарий этого совещания Юрий Леонидович помнит в мельчайших деталях, и спустя 34 года ветеран лесной промышленности поведал подробности о личной встрече с замминистра Минлесбумпрома:

– Столичные чиновники в середине 1980-х будто очнулись после долгого сна. А как же: вы там у себя в Выксе строили-строили, такие деньжищи потратили, а завода всё нет! И меня, как представителя леспромхоза, вместе с начальником горьковского отдела капстроительства (ОКС) «Горьклеса» Леонидом Николаевичем Суетиным вызвали к Зарецкому на заседание в Москву. Ой, что там было! Все присутствующие начальники отделов начали нас обвинять в затягивании сроков строительства: мол, как же так, заказчик не мог решить вопрос с генподрядчиком, да вы просто деньги растранжирили и тому подобное. Суетин попробовал возразить, но его быстро осадили. Все шумят и слушать нас не хотят. Суетин легонько толкает меня в бок и шепчет: «Юр, я чувствую, нас отсюда в наручниках уведут!». Я киваю в ответ: да, тучи нависли!

Понимая, что высокие чины нашли удобную мишень для расстрела, Седов пошёл ва-банк и попросил слова. Он встал и рассказал, что выксунский леспромхоз всё это время не бездействовал и в декабре 1983 года сдал в эксплуатацию 90-квартирный дом для специалистов ЗДВП. Да, завода до сих пор нет, но ведь и норматив на строительство подобного предприятия составляет три года, а на дворе уже 1984-й! Кто же виноват, что последний транш в 2,5 миллиона рублей, заложенный в смете, в Выксу так и не перевели? В конце своего выступления Седов использовал последний козырь: показал копии телеграмм, скопившиеся у него за шесть минувших лет. В этих сообщениях выксунские руководители леспромхоза и «Металлургстроя» (подрядчик строительства ЗДВП) чуть ли не ежемесячно просили чиновников из Минстроя и Минлесбумпрома выделить средства для завершения строительства завода.


Мертворождённый завод ЗДВП (Выкса, 2018 г.)

Во время проектирования ЗДВП руководством леспромхоза в середине 1970-х был принят к разработке макет жилого микрорайона в районе Лесозавода общей численностью 7,5 тысячи человек. Первый 90-квартирный дом на улице Лесозаводской (на фото) начали возводить в начале 1980-х и сдали в эксплуатацию в декабре 1983 года. Через несколько лет было завершено строительство ещё двух пятиэтажек от ЛПХ – в 1988-м (60-квартирный дом) и в 1990-м (90-квартирный дом на паях с ЗКПД – заводом крупнопанельного домостроения). После распада Советского Союза в отечественной экономике наблюдался глубочайший кризис, который коснулся всех регионов нашей страны. Многие перспективные программы и разработки в России были свёрнуты из-за недостаточного финансирования. Не стал исключением и леспромхозовский проект: строительство новых пятиэтажных домов в начале 1990-х было остановлено. Как оказалось впоследствии – навсегда…


– Замминистра тогда удивлённо посмотрел на эти телеграммы: «Ну-ка, дайте посмотреть!», а когда понял, в чём дело, начал своим подчинённым нагоняй устраивать, – вспоминает Юрий Леонидович. – С присутствующих тогда разом вся спесь слетела. В общем, оправдались мы. Когда заседание закончилось, Зарецкий меня с Суетиным окликнул: «Останьтесь!». Все вышли из кабинета, и замминистра начал расспрашивать о текущем состоянии завода. Я тогда честно признался, что основное оборудование на ЗДВП морально и физически устарело: «У нас дефибратор и рафинатор (устройства для размельчения щепы – прим. авт.с 1972 года на складе пылятся! Внутри этих корпусов полуметровые подшипники качения. И в этих подшипниках уже пролежни появились, из-за коррозии если не сегодня, так завтра всё развалится». – «Ну и что делать?» – «Продавать наше оборудование на запчасти другим заводам, другого пути нет…»

Казалось бы, через шесть лет после заморозки строительства участь выксунского предприятия была наконец-то решена. За все эти годы простоя (1978-1984) для нужд ЗДВП выделялись средства только для консервации и охраны оборудования. Однако нужно было получить твёрдое указание «сверху», что конкретно делать с долгостроем. И вот теперь, когда замминистра был в курсе выксунской проблемы, руководители ЛПХ надеялись, что дело сдвинется с мёртвой точки. Но… шли месяцы, а ничего не менялось. Вообще ничего! Москва по-прежнему хранила молчание, а тем временем все строения ЗДВП продолжали ветшать…

Следующие два важных эпизода из позднесоветской истории ЗДВП относятся к началу 1986 года. В это время в стране намечались тотальные реформы. Перестройка ещё только набирала обороты, но с высоких трибун уже говорили правильные слова о борьбе с коррупцией и пьянством, повеяло гласностью. Советский народ замер в ожидании больших перемен. Может быть, какие-то положительные изменения произойдут и в нашей тихой провинции? В частности, решится ли порядком надоевший вопрос с долгостроем? 


Мертворождённый завод ЗДВП (Выкса, 2018 г.)

Минувший век стал настоящим триумфом железобетона. Именно из этого недорогого и огнестойкого материала во всём мире возводили десятки тысяч различных предприятий, арок, мостов, многоэтажных домов и т.д. При строительстве корпусов и складских помещений на выксунском ЗДВП в 1975-1978 гг. тоже активно применяли железобетон. Однако у этого композитного материала имеются и существенные минусы, в числе которых – дорогая транспортировка и долгое затвердение. Кроме того, механическое воздействие на железобетонные изделия может привести к неожиданно сильным разрушениям и, как показывает практика, замена повреждённых перекрытий или опор – весьма сложная задача для монтажников. На данном фото показано одно из обрушений железобетонных конструкций ЗДВП в результате стороннего воздействия. Снимок сделан в мае 2018 года (за пару месяцев до полного демонтажа заводских строений)


Итак, в январе 1986 года Юрий Седов снова оказался в Москве на совещании секретарей партийных комитетов советских лесообрабатывающих предприятий. Председательствовал на собрании глава Минлесбумпрома Михаил Бусыгин. После заседания Юрий Леонидович подошёл к министру и задал вопрос о судьбе ЗДВП, чтобы окончательно прояснить ситуацию. Однако Бусыгин лишь развёл руками и неожиданно признался: «Я не знаю, что делать с вашим заводом!»

Министр не лукавил: к тому времени наше предприятие уже не числилось в титульном списке капитального строительства в СССР. Иными словами, о завершении выксунского проекта и речи быть не могло. Но всё же надо отдать должное Бусыгину: после упомянутого заседания с участием секретарей парткомов он дал подчинённым указание решить проблему с ЗДВП.

В результате кулуарных переговоров в столичных кабинетах было принято простое, но изящное решение. Той же зимой 1986 года в Выксу прибыл первый заместитель министра угольной промышленности, депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР  и кандидат в члены ЦК КПСС Александр Коркин. Рабочая цель визита госслужащего столь высокого ранга – оценка текущего состояния ЗДВП и возможное заключение соглашения о переводе нашего предприятия на баланс Министерства угольной промышленности. Это был совершенно неожиданный поворот событий – «угольщики» заинтересовались нашим заводом! Но интерес Минуглепрома оказался не случайным: в 1980-х годах под крылом этого ведомства в Сибири разрабатывались новые угольные месторождения, и для проживания рабочих, занятых добычей природных ископаемых, срочно требовались недорогие и быстровозводимые постройки. Министерство угольной промышленности испытывало серьёзный дефицит древесноволокнистых плит, применяемых в домостроении в качестве межкомнатных панелей. Для решения этой проблемы товарищ Коркин прибыл в Выксу, где намеревался обсудить вопрос о переводе ЗДВП с директором леспромхоза Владимиром Военушкиным. Однако услышав о цели визита замминистра, руководитель ЛПХ уклонился от переговоров: «Я всего полгода на новой должности, про этот завод толком ничего не знаю! Вот Седов у нас пять лет был замдиректора по строительству, он в курсе темы, вам надо с ним поговорить!»

– В 1986 году я уже работал секретарём парткома леспромхоза и текущими делами ЗДВП не занимался. Но с Коркиным, конечно, мне тогда пришлось встретиться, – вспоминает Юрий Леонидович. – В беседе с глазу на глаз он прямо спросил меня: «В каком состоянии находится предприятие?» – «Честно? Этот завод вам не даст ничего! Восемь лет он находится в подвешенном состоянии, 50% всего оборудования надо менять! Если хотите его приобрести, надо очень много вкладывать в обновление производства». В общем, после этого разговора замминистра уехал ни с чем…

Вот так очередной эпизод в истории ЗДВП снова закончился нулевым результатом. После отъезда Коркина руководители ЛПХ и Минлесбумпрома оказались, по сути дела, в положении тяжелейшего цугцванга. Такая ситуация возникает в шахматах, когда любой возможный ход приводит только к ухудшению позиции. Проще говоря, что ни делай, лучше уже не будет.

– Прекращение строительства в тот момент, когда 80% средств уже освоено, а вся инфраструктура нового объекта практически готова к использованию, может быть обусловлено законодательными изменениями или значительным падением рынка сбыта и возможным убытком, – делится мнением выксунский кандидат экономических наук, начальник управления по финансам и экономике ООО «ВМЗ-Техно» Глеб Рубашкин– Но мы видим, что спрос на продукцию ЗДВП был, поэтому остаётся только гадать, почему Минлесбумпром не перевёл вовремя оставшуюся сумму. Почти десять лет руководители не могли решить, что делать с недостроенным заводом, а в такой ситуации медлить нельзя! Нужно понимать, что вернуть потраченные средства можно было только за счёт продажи готовой продукции (при условии пуска предприятия в эксплуатацию) или выручки от продажи недостроенного объекта другим заинтересованным лицам.


Мертворождённый завод ЗДВП (Выкса, 2018 г.)

После окончания Великой Отечественной войны СССР стремительно наращивал силы и, начиная с 1950-х годов, находился в числе лидирующих стран в мире по общему объёму промышленного производства. Однако после распада Советского Союза в каждой бывшей братской республике начался всеобщий кризис. Общая экономическая ситуация в России тоже оставляла желать лучшего – вплоть до 1998 года в нашей стране был отмечен тотальный спад практически во всех сферах производства, в том числе – и в деревообрабатывающей промышленности. В частности, количество убыточных предприятий в лесном секторе увеличилось за семь лет (1992-1998 гг). примерно в 10 раз! Самое печальное, что регресс затянулся: с момента распада СССР прошло уже почти 30 лет, но сих пор в отечественном лесном хозяйстве не видно масштабных положительных изменений. Портал Geolike.ru приводит следующую информацию: «По данным Министерства природных ресурсов РФ, общая площадь лесного фонда в стране составляет 1 172,3 млн. га, а запасы древесины на корню - более 82 млрд. куб. м. Россия, по площади лесов превосходящая любую другую страну мира, обладает огромным потенциалом, однако в настоящее время лесной фонд используется крайне неэффективно, и доля России в мировом объёме производства лесной промышленности не соответствует сырьевым возможностям страны». На фото: остатки фундамента деревообрабатывающего оборудования на выксунском заводе по производству ДВП (снимок сделан в феврале 2018 г. за несколько месяцев до демонтажа заводских строений)


…И снова потекли месяцы ожидания. Складывалось впечатление, что столичные чиновники в Минлесбумдревпроме подверглись мощному массовому гипнозу и в одночасье забыли, что промышленный завод – это сложный пульсирующий организм, требующий постоянного контроля. Удобный случай напомнить о выксунском долгострое снова представился Юрию Седову в ноябре 1988 года в Тюмени на Всесоюзном совещании работников лесной промышленности, где обсуждались работы по лесозаготовкам в осенне-зимнем сезоне. В ходе своего доклада он решительно заявил с трибуны:

– Надо срочно решать проблему с ЗДВП! Наш леспромхоз не может дальше развиваться, когда тянет вниз такая обуза! Тратятся громадные средства на охрану недостроенного завода, но всё впустую. Мы просто выкидываем деньги на ветер!

В этот момент в зале находился уже знакомый нам замминистра Зарецкий, и в определённой степени колкие фразы о тяжёлом положении ЗДВП адресовались лично ему. По всей видимости, чиновник и сам прекрасно осознавал, что ситуация с выксунским долгостроем зашла слишком далеко. История умалчивает, кто из столичных госслужащих стал инициатором дальнейших действий, но в начале 1989 года наконец-то решилась судьба нашего многострадального завода. Предприятие перевели с баланса Минлесбумпрома на баланс столичного НП «Лидер» (некоммерческое партнёрское объединение инкассаторов). Планировалось, что новые хозяева перепрофилируют производство на ЗДВП и будут выпускать бронированные корпуса для инкассаторских машин на базе «УАЗа». Но даже несведущему в промышленных делах человеку понятно, что в таком случае нужно было менять всё деревообрабатывающее оборудование на металлургическое! Размеры и внутренняя отделка зданий, вытяжная система и многие другие параметры на ЗДВП не были предназначены для иного производства. Инкассаторское объединение, конечно, практически сразу отказалось от идеи выпуска бронированных корпусов и, по слухам, в начале 1990-х для своих нужд приобрело другое заброшенное промпредприятие где-то в районе Подмосковья.

На протяжении долгого времени настоящие мотивы «Лидера» были известны лишь узкому кругу лиц. Однако в процессе сбора материала для статьи корреспонденту «ВР» удалось разыскать бывшего гендиректора этой организации и побеседовать с ним о ситуации на ЗДВП после распада Советского Союза. В настоящее время этот человек уже не занимается бизнесом, в статусе обычного пенсионера он тихо-мирно живёт в своём большом кирпичном доме на окраине Выксы. Прояснить некоторые детали бывший коммерсант согласился только на условиях анонимности. 

– Для чего «Лидер» приобрёл ЗДВП? В конце 1980-х многие люди стали коммерцией заниматься, вот и нам захотелось больших денег. Завод – это настоящий Клондайк, если к делу с умом подойти. Брат мне в своё время сильно помог, он в Москве работал бухгалтером у инкассаторов. А у меня, между прочим, два высших образования. И что мне мешало деньги делать? Правильно, ничего не мешало. И бандиты на меня никогда не наезжали, всё спокойно было. Ещё до развала Союза мы успели достроить на заводе административно-бытовой комплекс и вспомогательный корпус, наладили работу мостовых кранов, запустили подстанцию. Стали выпускать корпусную мебель. На меня как-то даже один ветеран войны нажаловался, что я своему знакомому дал возможность вне очереди гарнитур приобрести. Тогда же дефицит страшенный в стране был, всё по блату доставали… А я давал людям работу и зарплату платил! В 1990-е мы даже создали сов-местное предприятие с Иркутском, стали туда мебель поставлять. В общем, крутились. А потом на меня «наехала» налоговая… Долго мне нервы трепали. В какой-то момент я психанул и сказал налоговикам: «Да забирайте вы к чертям этот завод, не нужен он мне!» После этого сразу отошёл от дел. А что потом стало с заводом, мне уже было всё равно…


Мертворождённый завод ЗДВП (Выкса, 2018 г.)

«На протяжении многих лет я задавался вопросом: что мешало Минлеспрому СССР в конце 1970-х перевести оставшиеся средства для завершения строительства ЗДВП? – размышляет выксунский ветеран лесной промышленности Юрий Седов. – И пришёл к выводу, что одной из причин недофинансирования стала советская плановая экономика, при которой не было производственной конкуренции, а различным ведомствам «сверху» часто навязывали убыточные предприятия. Например, в брежневские времена Минлеспром принудили взять под крыло несколько заводов по выпуску ДВП. Предполагалось, что эти предприятия смогут выпускать 15 млн кв. м плит в год, но всё, что они могли выдать за 12 месяцев – максимум 10-11 млн кв. м. А когда план заводом не выполнялся, моментально разрывались цепочки хозяйственных связей. Минлеспром просто физически не мог «затащить» все эти слабые предприятия…»


Стоит пояснить, что в конце 1980-х – начале 1990-х годов «Лидер» продал небольшую часть оборудования для производства древесноволокнистых плит в белорусский Бобруйск и эстонский Пюсси, где были расположены предприятия по выпуску ДВП. Эти два субъекта строились в рамках одного госпроекта вместе с выксунским заводом, а потому польские станки и комплектующие детали к ним были идентичными. Взамен из Бобруйска и Пюсси в Выксу присылали готовую продукцию: ДВП, ДСП и фанеру. Из этих материалов на площадках ЗДВП собирали корпусную мебель. 

Основную часть заводского оборудования после распада Советского Союза, по слухам, продали подмосковному деревообрабатывающему предприятию. И вот как только всё значимое техническое оснащение ЗДВП было реализовано сторонним организациям, в «Лидере» начались проблемы. Цеха опустели, на предприятии наступил производственный коллапс. В середине 1990-х годов все оставшиеся механизмы и конструкции были куплены Выксунским металлургическим заводом (ВМЗ) и вывезены на автомашинах в качестве чёрного лома на переплавку.

Выксунцы Роман Олегов и Вадим Андреев (имена и фамилии изменены), воочию наблюдавшие за развалом на ЗДВП в начале 1990-х, единодушно называют ситуацию, сложившуюся тогда на заводе, самым настоящим бардаком. Оба очевидца поделились своими воспоминаниями об этом мрачном периоде, когда предприятие стремительно погружалось в пучину разрухи.

Роман Олегов: «В 1990-е годы на ЗДВП был полный беспредел. Натуральный проходной двор! Там даже торговали американским чистым 96-градусным спиртом в нарядных бутылках с ручками. Я в 1992 году демобилизовался из армии и в течение многих месяцев с компанией частенько приходил побродить по заводу. Дашь сторожу бутылку, чтоб не шугал, и ходи где вздумается. Иной раз люди приезжали на машинах, чтоб увезти материалы. Воровали всё подряд: фанеру, проводку, дверцы от шкафов корпусной мебели, отбитую от стен кафельную плитку. Тащили не только ночью, но и днём! Помню, около главного корпуса стояла кирпичная башня, метров 15 в высоту, не меньше. Однажды какие-то дельцы подогнали бульдозер, обвязали эту вышку стальным тросом и стали тягачом тянуть – хотели кладку развалить, а потом разобрать на кирпичи. Дёргали-дёргали, ничего у них не вышло…»


Мертворождённый завод ЗДВП (Выкса, 2018 г.)

Советский Союз был мощной супердержавой с достаточно развитыми экономическими отношениями между предприятиями внутри страны. Однако после распада СССР отлаженная производственная система рухнула в одночасье. На заводы и фабрики перестали рассылать плановую разнарядку, прекратилось или существенно уменьшилось госфинансирование, вследствие чего в начале 1990-х в России из-за банкротства закрывались десятки различных заводов. Трудно сказать, остался ли на плаву выксунский ЗДВП в тот турбулентный период, если бы предприятие было своевременно запущено и осталось под юрисдикцией Минлеспрома. Факт остаётся фактом: новые собственники нашего завода смогли наладить частичный выпуск мебельных гарнитуров в 1989-1991 годах, но не нашли сил, чтобы раскрутить производственную мощность на всю катушку. В итоге в середине 90-х некогда перспективный проект под названием «ЗДВП» был окончательно похоронен под обломками великой советской империи…


Вадим Андреев: «В 1990-е годы моему знакомому какая-то организация предложила вывезти подстанцию с ЗДВП. В качестве оплаты обещали 20 новеньких «Жигулей». Знакомый договорился с арендой автокрана, приехал на завод, а от подстанции и след простыл! Кто-то до него уже вывез. Ещё один похожий случай произошёл лично со мной в конце 1990-х. Один начальник обратился ко мне с вопросом: где можно достать железнодорожный стрелочный перевод? А я как раз накануне видел на подъездном пути к ЗДВП абсолютно новую стрелку, вокруг которой даже ёлочки уже начали расти. Вот, говорю, укажу конкретное место, но деньги – пополам. Начальник обещал 80 тысяч рублей. Пришёл я через день или два на ЗДВП проведать ситуацию, а стрелки нет! Я потом долго ругал себя: простофиля, нашёл кому довериться!»

P.S. Завод, вокруг которого в своё время кипели нешуточные страсти, в XXI веке стал не интересен выксунцам. Даже в Сети практически нет информации об этом предприятии. Последняя новость в Рунете, отдалённо касающаяся ЗДВП, относится к февралю 2008 года. Тогда в бытовом помещении, расположенном на одной из бывших заводских площадок, произошёл пожар из-за не-осторожного обращения с огнём, в результате чего погиб 35-летний мужчина.

Во время подготовки материала к публикации автор этих строк посетил в начале 2018 года бывшую заводскую территорию для фотосъёмки. Беспристрастная камера зафиксировала удручающую картину: огромные каркасы железобетонных корпусов, остатки фундамента от оборудования и широкие воронки в грунте свидетельствовали о масштабном проекте, который в итоге так и не был закончен. По соседству с бывшими заводскими площадками несколько человек суетились у больших закопчённых бочек, занимаясь кустарным производством древесного угля. А тем временем за стенами главного корпуса в чистом февральском воздухе раздавалось зловещее рычание дизеля – мощный бульдозер медленно утюжил раздробленные куски бетонных стен складских помещений…

P.P.S. Летом этого года стало известно, что главный и вспомогательный корпуса ЗДВП также были полностью демонтированы. Удивительно: эти громадные конструкции простояли в забвении много лет, и только в 2018 году их наконец решили снести. Но в данном случае уже совершенно не важно, какая организация осуществляла демонтаж и что будет расположено на освободившейся территории – это другая история, не имеющая никакого отношения к сегодняшней теме.


Мертворождённый завод ЗДВП (Выкса, 2018 г.)

В старых стенах недостроенного выксунского завода по производству ДВП скрыта сложная, но очень интересная история, которая является зеркальным отражением общемасштабных событий в стране за последние 40 лет

Фото автора