Зов предков

Из обширного списка нежилых пунктов нашего округа Сарма явно выделяется на фоне других выксунских урочищ. С одной стороны, ничего примечательного в короткой летописи этого исчезнувшего посёлка нет – вполне заурядная история зарождения, почти два десятка домов в наилучшие 1960-е годы и стандартная процедура распада в начале 1970-х. Уникальность Сармы в том, что её вторая жизнь началась уже после того, как поселение исчезло с лица земли. Ежегодно на протяжении трёх последних десятилетий бывшие жители упомянутого крохотного посёлочка в конце весны или в начале лета созваниваются о встрече, откладывают все домашние дела и на Троицкую родительскую субботу дружно едут к родным местам. Урочище продолжает к себе притягивать, как магнит, души тех людей, кто когда-то родился и жил в здешней лесной глуши. В общем, забвение Сарме в ближайшие годы точно не грозит.

Основные объекты инфраструктуры в посёлке Сарма в начале-середине 1960-х годов

Сарма в разделе онимов (слова или предложения, служащие для выделения именуемого ими объекта среди других объектов, его индивидуальности и идентификации – прим. авт.) считается многозначным словом. Такое название носят и самый сильный ветер на Байкале, и школы «второй волны» в тибетском буддизме, и традиционное блюдо из фарша на Балканах, и глубокая абхазская пещера. Более того, несколько небольших речушек на территории России имеют одинаковый гидроним Сарма. Одна из рек с таким названием протекает по территории Нижегородской области и относится к Окскому бассейновому округу. Именно этот водный поток дал название поселению, появившемуся предположительно в конце 1910-х годов между селом Полдеревка и кулебакским посёлком Велетьма. До наших дней сохранились имена первых жителей Сармы, которые вместе со своими семьями осваивали местную территорию в глухом лесу, – это Емельян Саратовцев и Василий Агапов. Валка деревьев, корчевание пней, разработка девственной лесной земли под участки – все эти действия на  протяжении долгих недель крестьяне производили вручную при помощи простейших устройств.

– Восемь лет назад мы установили памятную табличку на стеле в Сарме, где указали год основания посёлка – 1919-й, – рассказывает бывший сармовский житель 58-летний пенсионер Евгений Алексеевич Зайцев. – Однако эта дата условная, ведь крестьяне в ту пору не вели никаких записей. В беседах со старожилами мы выяснили лишь приблизительный год основания, но возможно, что Сарма появилась в 1918-м или 1920-м.

Евгений Алексеевич с сожалением признаёт, что когда был молодым, не интересовался историей родного края, не до этого было – сначала учёба, потом семейные хлопоты и работа поглощали всё свободное время.  Однако в зрелом возрасте всё чаще и чаще стали всплывать в памяти детские годы, проведённые в посёлке.

– В детстве с весны и чуть ли не до поздней осени мы бегали по посёлку босиком. Прибежишь домой греться, а ноги красные, как лапы у гуся, – смеётся пенсионер. – И ведь не болели, вот что интересно! Насморк не в счёт, на него сроду внимания не обращали. Часто вспоминаю, как в малолетстве я себе занятия придумывал. Игрушек не было, найдёшь какую-нибудь деревяшку – и возишься с ней. Или к галоше верёвочку привяжешь и воображаешь, будто это – игрушечная машинка.

Детство – важнейший период в жизни любого человека, ведь именно в раннем возрасте закладывается основа, фундамент характера. Размышляя о своих юных годах, Евгений Зайцев захотел узнать историю Сармы, прикоснуться к её прошлому. Но оказалось, что рассказать об исчезнувшем поселении уже некому – почти все старожилы к этому времени умерли.

– Эх, Сарма моя! – вздыхает Евгений Алексеевич, и его голос начинает наполняться неподдельной теплотой. – Я её люблю всем сердцем, это же мои родные места! Раз в год обязательно приезжаю сюда, а случается, что и чаще. И знаете что? Сразу спокойнее становится после посещения, радостнее на душе. Не знаю, почему меня так сильно тянет в эту глухомань – ностальгия, зов предков или ещё что-то, называйте как хотите. Но если хотя бы раз в полгода не приеду в Сарму, меня тоска всего изгложет!

«Память о Сарме жива благодаря нам, бывшим жителям, – уверен Евгений Зайцев. – Урочище мы ежегодно посещаем на Троицкую родительскую субботу. Заезжаем со стороны Велетьмы, сразу идём на кладбище. Затем устраиваем поминальный обед: варим на костре шулюмку, завариваем чай. Несколько часов общаемся, вспоминаем прожитые годы, а в конце дня собираемся и через Велетьму едем обратно домой…»

История семьи Зайцевых относится к самому началу зарождения посёлка. Дочь основателя Сармы, Мария Зайцева, доводится Евгению Зайцеву бабушкой, а вышеупомянутый Василий Агапов – прадедом. Практически все сармовские жители, перебравшиеся сюда в поисках лучшей жизни на заре правления большевиков, были выходцами из ближайших сёл и деревень (Полдеревка, Мяря и пр.). В новообразованный посёлок также приезжали семьи, ранее проживавшие на кордонах – например, Митяновы переехали в Сарму как раз с одного из таких окрестных лесных постов.

– Наши родственники в своё время поведали одну старую историю, – рассказывает бывшая сармовская жительница 54-летняя Валентина Ивановна Якимова. – В нашем посёлке Клавдия Соколова считалась старожилом. Она родилась в 1917 году в соседней Полдеревке, а в 1921-м вместе с родителями переехала в Сарму. Получается, Клавдии на момент переезда было всего-то четыре года. Но она запомнила кое-какие детали и позже рассказывала: «Катьку, мою новорождённую сестру 1921 года рождения, родители тогда перевозили в зыбке на телеге».

Комментирует Валентина Якимова: «На этом фото конца 2000-х мой папа Иван Николаевич Назаров запечатлён под ветками большого дуба во время ежегодного приезда бывших жителей в Сарму. Когда мы жили в посёлке, наш огородный участок был расположен сзади дома и тянулся до оврага. И вот как раз на огороде, среди картофельной ботвы, рос тот самый многолетний дуб. После того, как Сарма обезлюдела, это дерево служило ориентиром – мы по нему определяли, где раньше находился наш дом»

Людское пополнение со стороны можно было наблюдать в Сарме и в более поздние годы. Вот лишь один пример притока свежей крови – приезд молодого специалиста в посёлок в конце 1950-х годов.

– Я родилась в Новодмитриевке в 1939 году в многодетной семье, была самым младшим ребёнком, – делится семейной историей ещё одна бывшая сармовская жительница Вера Ивановна Назарова. – До войны папа трудился в колхозе, мама была домохозяйкой. В 1942 году отца призвали на фронт, он почти сразу погиб. Очень тяжело было нашей семье, но ничего – выкарабкались. Со временем я закончила 10 классов, потом от гороно меня направили в качестве молодого учителя в Сарму. В посёлке находилась школа-четырёхлетка, и там я больше десяти лет учила местных детишек грамоте.

После приезда в Сарму Вера Ивановна познакомилась с местным жителем Иваном Назаровым и вскоре вышла за него замуж. Сармовские родственники мужа приняли молодую учительницу радушно, а иначе здесь и быть не могло: в небольшом поселении, где все жители знали друг друга в лицо, доверительные отношения играли важнейшую роль в повседневной жизни.

Информационный щит с краткой информацией о зарождении и ликвидации Сармы был установлен бывшими жителями этой деревни в начале 2010-х годов

– В школе, где я работала, было одно-единственное помещение, – вспоминает Вера Ивановна. – В каждом классе числились два-три ученика, а то и вовсе один. Но ведь времена менялись, детям после выпуска из четырёхлетки надо было учиться дальше! И что же тогда делать родителям? В таком случае следует переехать всей семьёй поближе к городу, нежели отправлять своих детей на учёбу за тридевять земель и подолгу с ними не видеться. 

Вера Назарова убеждена: отдалённость и отсутствие каких-либо перспектив (в том числе и невозможность продолжить обучение) – главные причины, из-за которых посёлок с середины 1960-х начал распадаться. 

Ирония судьбы состоит в том, что людской отток из Сармы начался после того, как в 1966 году в посёлок провели электричество (до этого момента здесь использовали свечи и керосиновые лампы в качестве освещения). Казалось бы, обитатели посёлка, десятилетиями жившие чуть ли не в спартанских условиях, должны были принять электрификацию на ура, но не тут-то было. Местные семьи поднялись с обжитых мест и переезжали в ближайшие населённые пункты. Курицыны, Соколовы и Назаровы перебрались в Выксу, Агапова – в Полдеревку, Зайцевы и Родины – в кулебакский посёлок Велетьму.

– Незадолго до отъезда из Сармы в нашей семье произошло несчастье: сгорел дом, – рассказывает Евгений Зайцев. – Это было то ли в 1962-м, то ли в 1963 году. Мой отец, лесной труженик, практически в одиночку расчистил горельник и с помощью родственников быстро построил новый дом на месте прежнего. Как же ему было жалко потом переезжать в Велетьму в 1966 году!

Река Сарма, протекающая поблизости с исчезнувшим посёлком, относится к Окскому водному бассейну, имеет общую протяжённость 63 км и является правым притоком Мокши. В сезоны обильных дождей и таяния снегов Сарма стремительно наполняется водой, однако в засушливую пору река частенько «уходит в спячку». На этом кадре, снятом в середине июля 2018 г., хорошо видно, что речное русло неподалёку от поселкового кладбища в жару практически полностью пересохло

Любопытная деталь: в «Алфавитном списке населённых пунктов Нижегородской губернии» по состоянию на 1 января 1925 года указаны два поселения со схожими топонимами. Первый пункт – деревня Сарма Суморьевского сельсовета Вознесенской волости – не имеет отношения к сегодняшней теме. А вот вторая запись очень интересная. Цитирую: «Посёлок Сармо Полдеревского сельсовета, количество населения – 47 человек, 36 километров до уездного центра». Заметьте – Сармо. Что это – непреднамеренная ошибка в данных Гуплана во время сбора информации в августе-октябре 1924 года или истинное, настоящее название посёлка в начальные годы существования? 

В метрических данных сармовских жителей, появившихся на свет в 1960-е годы, в графе «место рождения» значится посёлок Сарма. Возможно, личные документы старожилов внесут ясность с названием? Я попросил Валентину Якимову посмотреть данные её покойного отца, коренного жителя посёлка. Итак, в метрике Ивана Николаевича Назарова, 1937 г.р., местом рождения тоже указан посёлок Сарма. Получается, смена топонима (если таковая вообще была) произошла в конце 1920-х или начале-середине 1930-х годов. К сожалению, из-за отсутствия других документов того времени выяснить первоначальное название посёлка теперь вряд ли возможно.

На этом старинном снимке запечатлены одни из первых сармовских жителей – Иван Иванович Назаров с супругой Фёклой Васильевной. Судьба Ивана Назарова была извилистой, до наших дней, к сожалению, дошли лишь обрывочные сведения из его биографии. Вот что поведал правнук Евгений Зайцев о своём родственнике: «Прадед мой родился в 1884 году, был участником Первой мировой войны, награждён Георгиевским крестом 4-й степени (награда для нижних чинов в царской армии в период с 1807 по 1917 гг. – прим. авт.). Семейная легенда гласит, что прадед, будучи на военной службе, постоянно критиковал царскую власть, в своё время отказался участвовать в разгоне какой-то народной демонстрации, за что попал в немилость петербургского начальства. Из-за своих убеждений Иван Иванович был даже вынужден провести некоторое время в ссылке. В 1917 году у него родился второй сын, и вскоре прадед переехал в Сарму, где и проживал до самой смерти в 1955 году»

И ещё один курьёзный момент. У Евгения Зайцева в свидетельстве о рождении родной пункт указан правильно – посёлок Сарма, а вот в паспорте значится… деревня Сарма. В данном случае это расхождение легко объяснить. Налицо банальная некомпетентность паспортистки: работница, ведающая оформлением и выдачей документов, в своё время не перепроверила статус заброшенного поселения и допустила ошибку.

В заключение – пару слов о местном быте. Посмотрите на схематичное расположение объектов сармовской инфраструктуры – поверхностного взгляда достаточно, чтобы понять, насколько поселение было компактным по своим размерам. Даже магазин – и тот находился вне площади посёлка. Этот местный пункт розничной продажи был расположен на территории лесохимовского хутора и нынешнему поколению, вероятно, покажется чересчур скромным: малюсенькая комнатка с прилавком, механическими весами и минимальным ассортиментом товаров на полках. Во времена существования СССР так выглядели практически все магазины в отдалённых выксунских пунктах.

Все дома в Сарме располагались на одной стороне широкой улицы, за исключением избы Михаила Мочалина (на схеме – №18), который после свадьбы построил дом напротив отцовского жилища. Огородные участки  в посёлке имели стандартную площадь для одной семьи – 50 соток. Земля в Сарме была песчаная, однако при должном уходе здесь можно было получить замечательные результаты. Валентина Якимова вспоминает, что незадолго до отъезда из посёлка её родители собрали небывалый урожай картофеля на семейном участке – аж 314 мешков! 

– И ведь этот картофель надо выкопать, рассортировать, просушить и потом спустить на хранение в подпол! Представляете, сколько сил и времени пришлось затратить! – восклицает Валентина Ивановна.

Портреты жителей Сармы из семейного архива Евгения Зайцева: 

супруги Назаровы – Фёкла Васильевна (1886-1957) и Иван Иванович (1884-1955) 

Анна Емельяновна Назарова (1905-1950) с мужем Николаем Ивановичем (1903-1962), 

чета Зайцевых – Алексей Васильевич (1925-1998) и Зинаида Николаевна (1927-2007)

Важно отметить, что в посёлке никогда не было колхоза, местные жители всю дорогу работали сами на себя. Учитывая во многом печальный опыт принудительного труда в коллективных советских хозяйствах, отсутствие в Сарме колхозного строя, вероятно, следует считать за благо. Правда, вокруг посёлка в советскую эпоху были расположены поля, которые числились за соседним полдеревским хозяйством. В разные годы часть этих сельскохозяйственных участков отводилась под посевы. Сармовские очевидцы припоминают, что в начале-середине 1960-х на небольших площадях сеяли рожь, а перед самым распадом посёлка – люпин (ценная кормовая белковая культура для скота). Другая часть местных полей была предназначена для выпаса коров. В летний сезон дважды в день (утром и вечером) колхозные доярки прибывали в Сарму, чтобы подоить полдеревских бурёнок.

В послевоенные годы большинство сармовских мужчин были трудоустроены в лесном хозяйстве, а женщины следили за детьми и вели хозяйство. А работы в доме хватало, ведь на каждом местном подворье содержалось большое количество скота и птицы – коров, поросят, кур, овец и пр. Один только уход за парнокопытными чего стоил – скотине варили пойло в ведёрных чугунах, потаскай-ка эту тяжесть несколько раз за день! А ведь ещё нужно регулярно чистить хлев и заготавливать сено для животинки. Кстати, сенокос, по словам Евгения Зайцева, всегда доставлял проблемы местным жителям – посёлок со всех сторон окружал лес, обширных лугов не было, и потому любая открытая полянка была на счету. 

«Они сражались за Родину!» – эти священные слова выбиты на памятной табличке в честь 15 жителей Сармы, воевавших на различных фронтах во время Великой Отечественной войны

Личный транспорт (мопед и мотоцикл) в 1960-е годы в Сарме числился только у Ивана Назарова – он очень любил технику и мог часами возиться с механизмами. Как уже упоминалось выше, жители в посёлке вели скромный образ жизни – ни водопровода, ни стационарного телефона и прочих благ цивилизации здесь отродясь не было. Русская печь на кухне, подтопок в зале, несколько деревянных стульев, лавок и столов, железные кровати, платяной шкаф да пара зеркал на стенах – вот усреднённое описание обстановки в сармовских избах.

Престольным праздником в посёлке считался Михайлов день (21 ноября). Практически во всех местных домах стояли иконы в красном углу, и люди старались соблюдать церковные обряды. Вера Назарова припоминает такой обычай: как только новорождённому младенцу исполнялось шесть недель, родители носили его крестить в кулебакскую церковь. Именно так говорили в Сарме – «носили», то есть прижимали младенца к груди, пока шли пешком 9 км до автобусной остановки в Велетьме. Попутно замечу, что из-за отсутствия в Выксунском районе действующих церквей в советские годы большинство сармовских жителей были «гружёными» (проходили процедуру неполного крещения в домашних условиях). После распада СССР несколько человек из этого числа верующих крестились уже по-настоящему. Так, к примеру, упомянутая Вера Назарова в 2006 году прошла процедуру крещения в одном из выксунских храмов в возрасте 67 лет.

…Массовый отъезд сармовских жителей, начавшийся в первые годы брежневского правления, не оставлял надежд на благоприятный исход – посёлок стремительно вымирал. К началу 1970-х в Сарме остались только Шиковы, но и эта семья со временем переселилась в Велетьму. В 1972 году (по другим данным – в 1976-м) всё было кончено. Однако в тот момент умерла физическая оболочка поселения, а на самом деле Сарма до сих пор живёт в воспоминаниях бывших обитателей этого пункта…

Бывшие поля в Сарме (на фото – вид со стороны села Полдеревки) за несколько десятилетий забвения повсеместно заросли кустарниками и дикорастущими яблонями

Во время посещения заброшенного посёлка в июле 2018 года бывший сармовский житель Евгений Зайцев посетил на местном кладбище могилу старшего брата, который умер в девятилетнем возрасте после продолжительной болезни. «Чтить память усопших – наша святая обязанность, – поясняет Евгений Иванович, – так мы воздаём уважение тем людям, которых уже нет рядом с нами»

Единственный полусгнивший столб, гордо возвышающийся в зарослях малинника, – это всё, что осталось в настоящее время от двухквартирных бараков на территории бывшего лесохимовского хутора

Июль 2018 г., территория бывшего лесохимовского хутора (примерно в 700 метрах от Сармы в северном направлении). На этом участке в советскую эпоху был расположен миниатюрный магазинчик, в котором продавали товары первой необходимости: спички, крупы, керосин и пр.

Памятная стела и поклонный крест, установленные бывшими жителями Сармы в центральной части урочища. Июль, 2018 г., вид со стороны села Полдеревки

Так выглядит в настоящее время правая сторона исчезнувшей поселковой улицы, на которой были расположены пять домов, пчельник и крохотный противопожарный прудик. Как видно на снимке, здесь не сохранилось никаких следов цивилизации, за пять минувших десятилетий природа в Сарме полностью подчинила себе заброшенную территорию

Непосвящённому читателю может показаться, что на этом снимке изображён обычный нижегородский пейзаж, но на самом деле этот лесной участок хранит свою историю. На данной территории, расположенной от урочища примерно в 700 метрах в северном направлении, несколько десятилетий назад находились три двухквартирных барака. В этих дешёвых жилых постройках проживали лесохимовские рабочие, занятые на промышленном сборе сосновой живицы

Братья Назаровы – представители одного из наиболее многочисленных сармовских семейств. Верхний ряд (слева направо): Иван, Николай, Степан. Нижний ряд (слева направо): Борис и Алексей. Снимок сделан в начале 1970-х, уже после отъезда Назаровых из посёлка

Июнь 1995 г., село Мотмос. Бывшие жители Сармы собрались на поминальный обед (33-летие со дня смерти Н.И. Назарова). На этом фото запечатлены сармовские старожилы, которые родились и долгое время жили в посёлке, а так же их внуки и правнуки, не заставшие в силу возраста родное поселение своих предков

Июнь 1995 г. Бывшие жители Сармы запечатлены за трапезой во время очередного ежегодного приезда в нежилой посёлок. Обратите внимание на стоящий на заднем плане «КамАЗ». По лесному бездорожью легковые машины до урочища не доезжали, поэтому перед поездкой сармовские жители нанимали мощный тягач с кунгом, только в этом случае можно было гарантированно добраться до заброшенного посёлка

Июнь 1995 г. Застолье бывших сармовских жителей во время очередного ежегодного приезда в заброшенный посёлок

Делу время, потехе – час. Во время во время ежегодного приезда в нежилой посёлок бывший сармовский житель Иван Николаевич Назаров решил накосить травы для своей коровы. Июнь 1995 г.