Это затерянное в лесах поселение благополучно просуществовало несколько десятилетий, но в 1960-х начало стремительно хиреть и в завершающий период брежневского правления было официально признано нежилым. За годы забвения летопись Макаровки оказалась надёжно скрыта под обломками рухнувшего Советского Союза, поэтому изначально казалось, что найти какие-либо ценные сведения об этой деревне вряд ли удастся.
Однако случилось чудо: благодаря нескольким бывшим макаровским жительницам за короткий срок удалось по крупицам собрать данные о процессе зарождения этого пункта, довоенной жизни и заключительном периоде существования.
Всякое начало трудно
Благодаря доступу к архивным материалам и специализированным интернет-порталам, в 2020-м году были обнаружены неизвестные ранее факты из истории Макаровки. Также удалось оцифровать несколько чёрно-белых фотографий 1950-1960-х годов, на которых запечатлены местные обитатели. Кроме того, в схеме расположения инфраструктуры дополнительно указан ряд колхозных построек, приведены фамилии семей, проживающих в деревне в послевоенное время, исправлены графические неточности. Все эти данные было решено выпустить в формате двух больших статей, и сегодняшняя публикация посвящена исследованию раннего периода местной истории – от момента образования колхоза до середины 1940-х. Но сначала следует напомнить уже известные сведения о Макаровке, чтобы создать у читателей более полное представление об ушедшей эпохе.
Итак, в начале прошлого столетия несколько бедных крестьянских семей из владимирских деревень Меленковского уезда – Шохино, Анохино и Елино – практически одномоментно переселились на территорию Новодмитриевского сельсовета под названием Макаров Луг. Ровная лесная площадка была достаточно удобной для проживания и ведения сельского хозяйства: в двух километрах от полянки текла река Велетьма, а раскинувшийся сосновый бор являлся естественным источником строительного материала. Есть версия, что данные окрестности были частично обжиты в середине-конце XIX века углежогами и лесорубами, однако никаких официальных записей в нижегородских списках населённых пунктов по этому поводу не существует. И всё же если допустить, что упомянутые ремесленники останавливались тут на какой-то период, то их жилища были исключительно временными, потому и не попали в официальный реестр поселений.
Но откуда тогда возникло название Макаров Луг? Местные старожилы утверждают: в дореволюционные годы на этом участке регулярно заготавливал сено некий крестьянин, от фамилии (или имени) которого позднее и появился в народе данный микротопоним.
С абсолютной точностью можно установить основные причины массового переезда меленковских босяков в наши края: перенаселённость во владимирских деревнях в первой трети XX века обернулась катастрофической нехваткой земельных наделов, стройматериалов и дров. Судите сами: в Шохине в середине позапрошлого столетия проживало 158 человек, а в середине 1920-х – уже 353 жителя. В Елине в 1859-м году числилось 192 человека, спустя 46 лет – 386, а после окончания Гражданской войны здесь было зарегистрировано 579 крестьян. Не лучше ситуация складывалась и в Анохине, где за 67 лет (с 1859-го по 1926-й) численность населения увеличилась более чем в три раза – с 202 до 682 человек!
Ни в одном документе не указана точная дата заселения Макаровки. Известно, что в конце 1920-х деревня уже существовала как самостоятельный населённый пункт, но теоретически переселенцы могли здесь обосноваться ещё до революции, то есть в 1900-1910-х годах. Первыми отдалённый лесной участок Новодмитриевского сельсовета стали обживать Пышонины, следом – Макаровы и Облетовы. Впоследствии эти семьи наряду с Шиковыми, Чалышевыми и Ромашихиными составляли основной костяк деревни.
Основные объекты инфраструктуры в деревне Макаровке в период 1940-1950-х годов
1, 2, 19, 24 – дома Шиковых, 3, 23 – дома Артамоновых, 4 – дом Артамошкиных, 5 – дом Стрелковых, 6 – дом Юкачёвых, 7 – дом Кондрушиных, 8 – дом Климовых, 9 – дом Цециных, 10 – дом Макаровых, 11 – дом Пышониных, 12, 15, 18, 20 – дома Облетовых, 13, 21 – дома Чалышевых, 14 – дом Тарасовых, 16 – дом Старостиной, 17 – дом Елискиной, 22, 27 – дома Ромашихиных, 25 – дом Рыбкиных, 26 – дом Нестеровых, 28 – дом Лазаревых, 29 – магазин (построен в 1960-е), 30 – зернохранилище (база), 31 – молотилка, 32 – овчарня, 33 – коровник, 34 – конный двор, 35 – школа/правление колхоза (строение было заброшено в конце 1940-х), 36 – овощехранилище.
Примечание. Семья Климовых (№8) перевезла своё жилище во время переезда из Макаровки в 1950-х годах, позднее на данном пустующем участке построил дом Владимир Облетов. В 1960 году в этой избе временно проживала семья Макаровых, лишившаяся крова в результате пожара. После отъезда семьи Облетовых в доме №12 с середины 1960-х жили Табейкины. В доме Тарасовых (№14) с 1964-1965 г. проживали Конюховы.
В лесу жить – пенькам молиться
Как выглядела Макаровка до образования колхоза в начале 1930-х годов? Представьте себе неширокую деревенскую улицу протяжённостью примерно 300 метров, на правой стороне которой стояло два десятка изб с покрытыми соломой и щепой крышами. Рядом с велетьминской дорогой улицу пересекал небольшой ручей, образующий запруду на левой стороне поселения. Вода в колодцах была удивительно приятной на вкус, это признавали все, кто сделал хотя бы один глоток из местных скважин. Кстати, в послевоенное время, когда неподалёку от деревни велись масштабные лесоразработки, шофёры иногда сворачивали к макаровским колодцам, чтобы набрать в бидоны вкусной холодной воды.
А какие раньше суровые зимы были в деревне! Снегу наметало столько, что прясел не было видно, и лишь в марте, когда весеннее солнце начинало пригревать по-настоящему, в просевших сугробах показывались тёмные верхушки деревянных изгородей. С наступлением тепла местные мужички устремлялись в лес стрелять тетеревов (за подбитую тетёрку грозил штраф), а летом привычно ловили плетёными неретами здоровенных окуней в реке Велетьме.
Это может показаться странным, но в деревне основные площади огородных участков (примерно 80%) находились не позади домов, а через дорогу, то есть напротив изб! Наделы всем жителям давали одинаковые – 25 соток, но вот досада: местная песчаная почва была бедна минеральными и органическими веществами. Лишь возле домов Облетовых, Елискиной и Старостиной земля была относительно плодородной, на других участках урожаи были на порядок хуже. В целях защиты от набега скотины изгороди ставили лишь со стороны улицы, между соседскими огородами заборов отродясь не было.
Крохотные садики с плодовыми деревьями были разбиты в промежутках между жилыми постройками или за ними. Колючие заросли терновника и яблоневые деревца составляли львиную долю от общего числа насаждений, однако в некоторых садах можно было увидеть груши-дульки, вишни и кустики смородины.
Макаровка в числе последних деревень Выксунского района познала на себе все прелести коллективизации – сельхозпредприятие тут было основано в 1935 году (в то время как «Новый путь» в деревне Покровке действовал с 1928 года, «Новая заря» в соседней Новодмитриевке – с 1929-го). Столь позднее образование местного колхоза можно объяснить значительным удалением от центра, ведь поселение располагалось в 14 км от новодмитриевской трассы, в самой глухомани, и добраться до Макаровки в период распутицы было весьма проблематично. Однако нельзя исключать и такой вариант: к концу 1920-х постоянное население в деревне банально ещё не сформировалось и прибывшим переселенцам дали время обжиться и «нагулять жирок».
Как бы то ни было, в ходе второй советской пятилетки в аграрном секторе Выксунского района появился ещё один колхоз с привычным для сталинской эпохи названием – имени 1-го Мая. Это создавало определённую путаницу в умах, поскольку в кулебакской деревне Тумалейке, включённой в 1930-е годы в сельскохозяйственную карту нашего района, существовал колхоз с точно таким же названием.
…И закрутился-завертелся в Макаровке трудовой процесс: за считанные месяцы здесь было построено несколько животноводческих объектов, молотилка и двухъярусное зернохранилище, разработаны обширные участки для посевов. На полях в основном сеяли рожь, пшеницу, лён, сажали картофель, а в 1950-х годах в перечень выращиваемых сельхозкультур включили ещё и кукурузу.
Учитывая относительно небольшие производственные мощности макаровского предприятия, районные власти не нагружали здешних животноводов запредельными нормативами. В частности, для колхоза имени 1-го Мая утверждённый план 1936 года предусматривал вырастить из приплода 1935 года всего лишь пять телят (для сравнения: шиморскому колхозу «Красная заря» в указанный период требовалось вырастить 54 телёнка). Однако к 1939 году «План выращивания» для Макаровки подкорректировали: на деревенской ферме требовалось вырастить семь телят из приплода 1938 года, а в 1940-м – два телёнка и 25 овец.
О местном колхозе в 1930-е годы очень редко писали в районной прессе. Одна из публикаций, в которой макаровский председатель был выставлен в самом неприглядном свете, вышла 18 января 1939 года под названием «К чему приводит пьянка»:
«В колхозе имени 1-го Мая председатель тов. Артамошкин пьянствует, а потому в колхозе никакой работы не ведёт. Дошло до того, что 11 декабря 1938 года лошади простояли целый день без корма. Конюх говорил Артамошкину, что нет сена, на что председатель ответил: «Сейчас скажу, чтобы привезли», а сам ушёл в конец деревни и снова напился. В результате все лошади ниже средней упитанности.
Члены правления мало уделяют внимания коням. Председатель отдал одну колхозную лошадь А.Е. Артамонову, и тот на ней работал везде, как будто на своей личной».
17 августа 1939 года в нашей газете вышла статья «Взносы колхозников по займу», в которой сообщалось о довоенных буднях жителей Новодмитриевского сельсовета:
«Колхоз имени 1-го Мая полностью закончил подписку на заём третьей пятилетки… Всего уплачено взносов в сумме 750 рублей».
Нынешнее молодое поколение живёт в эпоху свободной рыночной экономики и вряд ли знает, что в довоенную пору советских граждан в добровольно-принудительном порядке заставляли покупать облигации займа. Официально всё было чинно и благородно: государство занимало у населения средства на реформы, обязуясь со временем вернуть деньги с процентами. В 30-е годы минувшего века в Выксунском районе была очень популярна такая агитационная частушка:
Мы по-новому живём,
Бросим сошку древнюю,
На заём мы подписались
Сразу всей деревнею.
Однако реальность разительно отличалась от миловидной картинки, которую рисовала пропаганда: грандиозные затраты быстро загнали сталинское правительство в ловушку, и с каждым годом узел экономических проблем затягивался всё сильнее. К примеру, уже в октябре 1929 года в СССР были накоплены обязательства по займам на астрономическую сумму 1,9 млрд рублей, что составляло треть от общего внутреннего долга страны.
Но это были ещё цветочки, ягодки созрели чуть позже: в 1936 году советское государство, по сути дела, признало свою финансовую несостоятельность, когда заставило население обменять восьмипроцентные облигации займов на трёхпроцентные. Более того, погашение этих ценных бумаг отсрочили аж на два десятилетия! Под бравурные марши, славящие трудовые подвиги у станка и в поле, всем простым людям в очередной раз показали большой кукиш…
Именной список солдат и офицеров 211-го стрелкового гвардейского полка, умерших от ран или в результате болезней в ноябре 1944 года. Красной полосой выделена фамилия макаровского жителя Андрея Алексеевича Артамонова, погибшего 17 ноября 1944 года
Они сражались за Родину
Великая Отечественная война стала настоящим испытанием на прочность для всех без исключения жителей нашего района. И хотя боевые действия напрямую не затронули Горьковскую область, ненавистная старуха с косой частенько стучалась во многие выксунские дома. Не избежала этой участи и Макаровка: из дюжины призванных на фронт местных мужчин в деревню вернулись шесть человек. Кто-то скажет, что половина выживших в страшной мясорубке войны – высокий показатель, но ведь эти шестеро погибших – невосполнимые трудовые потери для маленького отдалённого поселения, материальная нужда и безотцовщина в семьях, навечно искалеченные судьбы вдов…
С помощью двух бывших макаровских старожилов – 81-летней Анны Андреевны Макаровой (в девичестве Артамоновой) и 84-летней Любови Фёдоровны Макаровой (Лексиной) – удалось поимённо восстановить весь список местных жителей, павших в боях в период 1942-1944 гг.
- Артамонов Андрей Алексеевич. Родился в 1907 году. Призван в 1941-м. Последнее место службы – 211-й гвардейский полк 73-й гвардейской стрелковой дивизии (3-й Украинский фронт). В качестве наводчика в составе своего подразделения в период 1943-1944 гг. освобождал Украину, Молдавию, Венгрию, Югославию. 17 ноября 1944 года в ходе Батинской операции, направленной на разгром немецкого 68-го корпуса группы армий «F», погиб на правом берегу Дуная. Похоронен в братской могиле на западной окраине хорватского села Батина.
- Макаров Александр Иванович. Родился в 1919 году. После начала войны был призван в ряды РККА в танковые войска. Последнее место службы – 520-й отдельный танковый батальон (33-я армия Западного фронта). Воинское звание – сержант. Летом 1942 года в составе своего подразделения принимал участие в ожесточённых боях. Погиб 13 августа 1942 года. Похоронен в смоленской деревне Степаники.
- Облетов Иван Степанович. Родился в 1904 году. Призван 30 августа 1941 года в ряды Красной Армии в сухопутные войска. Воинское звание – рядовой. Пропал без вести в марте 1943 года.
- Ромашихин Иван Фёдорович. Год рождения неизвестен. После призыва проходил службу в сухопутных частях. Воинское звание – рядовой. Летом 1942 года в составе своей стрелковой части, которую в 1943-м за боевые заслуги переименуют в 22-ю гвардейскую дивизию, участвовал в кровопролитных боях против немецкой группы армий «Север». Умер от ран 29 июля 1942 года. Похоронен в лесу, в трёх километрах от станции Пола (ныне – Новгородская обл.).
- Пышонин Алексей Демьянович. Родился в 1916 году. В 1942-м призван в состав РККА и после курса молодого бойца зачислен в механизированную часть. 22 марта 1944 года переведён из 85-го танкового полка в состав 63-й танковой бригады Отдельной Приморской армии. Воинское звание – рядовой. Весной 1944 года принимал участие в освобождении Крымской АССР. Убит 10 мая 1944 года. Похоронен в братской могиле в городе Балаклаве (ул. Спартаковская).
- Шиков Пётр Николаевич. Родился в 1912 году. Призван в ряды РККА 21 апреля 1942 года. Воинское звание – рядовой. Изначально служил в 127-м запасном стрелковом полку, затем был переведён в состав 354-го стрелкового полка 7-й стрелковой дивизии. Погиб в бою 18 сентября 1942 года. Похоронен в братской могиле (210 человек) на площади Ленина в городе Зубцове Тверской области.
Информация о захороненных в братской могиле бойцах Красной Армии (идентификационный номер в военно-мемориальном центре – 69-133) в городе Зубцове Тверской области. Красной полосой выделены данные макаровского жителя Петра Николаевича Шикова, погибшего в бою 18 сентября 1942 года
Именной список о безвозвратных потерях начальствующего и рядового состава 520 ОТБ в период с 13 августа по 4 сентября 1942 года. Красной полосой выделены данные макаровского жителя Александра Ивановича Макарова, погибшего 13 августа 1942 года во время боёв в Смоленской области
Именной список о безвозвратных потерях начальствующего и рядового состава 63 ТБр в период с 10-го по 20 мая 1944 года. Красной полосой выделены данные макаровского жителя Алексея Демьяновича Пышонина, погибшего 10 мая 1944 года в г. Балаклаве (Крымская АССР)
Послевоенное донесение №25772 от 1947 года о
безвозвратных потерях начальствующего и рядового состава во время Великой
Отечественной войны. Красной полосой выделены данные жителя Макаровки Ивана
Степановича Облетова, пропавшего без вести весной 1943-го
Победа в Великой Отечественной войне – величайший подвиг советского народа. Вечная слава всем живым и павшим героям, подарившим нам мир и свободу!
Фото автора и скриншоты документов с портала «Память народа»
