«Крымская весна» глазами очевидца

В Москве в «Лужниках» 18 марта прошёл митинг-концерт, посвящённый 8-й годовщине воссоединения Крыма и Севастополя с Россией. На нём побывала и наша сотрудница  Ирина Генкина. В понедельник, когда она пришла на работу, эмоции её просто переполняли. Мы попросили Ирину поделиться впечатлениями.

Митинг-концерт в рамках фестиваля «Крымская весна» я посетила как частное лицо. Это не было заданием редакции. Только душевный порыв! И удачная возможность, подаренная мне близким человеком. Поездка спонтанная. Освещать мероприятие я не планировала, полагая, что с этим прекрасно справятся федеральные СМИ. Соответственно, никаких документов на журналистскую деятельность у меня с собой не было.

Находясь в Москве утром 18 марта, спокойно готовилась направиться в «Лужники». Настроение приподнятое. Вдруг телефон издал привычный звук, сигнализируя, что пришло уведомление. Новостная лента одной из соцсетей сообщает: «Бюджетников из разных регионов заставили приехать в «Лужники» для массовки. Им предложили выплаты от 300 до 1400 рублей». «На «Авито» выложено объявление о наборе массовки на концерт в «Лужниках». Оплата от 300 рублей».

Стало немного не по себе. Получается, что я собираюсь через пару-тройку часов добровольно превратиться в составную часть массовки? Притом совершенно бесплатно?! А кому тогда достанутся мои «от 300 до 1400 рублей»?!

Удостоверения журналиста нет. А вот желание поскорее пообщаться с приглашёнными на митинг-концерт и, возможно, обретёнными мной коллегами-актёрами массовых сцен нарастало ежеминутно! А вдруг это правда? Ни в чём не сомневаются только глупцы. 

Вооружившись на всякий случай всем своим обаянием взамен отсутствующих документов, я помчалась на станцию метро «Воробьёвы горы». 

На выходе из метро меня ожидала картина, вполне соответствующая моим представлениям об организации санкционированного митинга. Люди собирались небольшими группами, получали от заранее назначенных коллективом ответственных лиц российские флаги, плакаты, предметы одежды с национальной символикой нашей страны. Ознакомившись с информацией о номере сектора, в котором забронированы места для конкретных участников, все организованно следовали в сторону стадиона. Плотность толпы была впечатляющей. Несколько раз в процессе движения я ощутила сильную давку с разных сторон. 

Разделение групп стало очень условным. Точнее сказать, в какой-то момент исчезло совсем. Участники всячески старались не терять друг друга из виду. Поток людей становился всё плотнее, а моя уверенность в том, что мне удастся с кем-либо пообщаться, постепенно рассеивалась. Слишком уж неподходящие условия для доверительной беседы. Когда становилось чуть свободнее, я оглядывалась по сторонам в надежде завести диалог с кем-нибудь из представителей другой группы участников. 

Внезапно по правую руку от меня оказался очень симпатичный, статный и достаточно молодой человек. «Не наш», – подумала я. Несколько секунд мы двигались рядом.

– Привет, – неестественно бодро и напрочь забыв о заранее заготовленном обаянии, выпалила я. – Меня зовут Ирина.

– Привет. Максим, – коротко ответил парень.

– А что ты здесь делаешь?

– То же, что и Вы, очевидно, – с ухмылкой ответил он.

– Что, тебе тоже деньги заплатили? Сколько – 300 или 1400?

Глаза Максима стали непропорционально большими.

– В смысле? Вы вообще КТО?

Я тут же осеклась, поняв, что не стоит продолжать разговор в провокационной форме. Объяснила ситуацию и попросила извинения. За минуту он рассказал мне, что учится в университете. На их курс выдали ограниченное количество пригласительных билетов. Студенты, желающие принять участие в митинге-концерте, должны были оформить и подать заявку на имя декана. Так как заявок было очень много, отбирали в основном тех, кто показывает хорошие результаты в учёбе и проявляет активность в студенческих мероприятиях. Тут потоки наших с Максимом групп направились в разные стороны.

Примерно то же самое я услышала от Оксаны и Марины. Своих собеседниц я встретила позже у здания стадиона, пока они устраивали небольшую фотосессию. Две приятные женщины. Обе работают в бюджетной сфере. Оксана хотела пойти на концерт со своей дочерью, но, к сожалению, свободных пригласительных в её организации не было.

Затем, уже на трибунах, ещё несколько раз мои поиски подтверждённых случаев купли-продажи участников митинга не увенчались успехом. Я наконец успокоилась и вернулась к первоначальной цели своего появления на «Крымской весне» – просто быть здесь.

Начался концерт. Были организованы три сцены. На каждую из них поочерёдно выходили выступающие. Звучали слова поздравления с 8-й годовщиной возвращения Крыма в родную гавань, напоминания о необходимости сплочения нашего народа, сохранения общей веры в правильность выбранного Президентом курса, а также в профессионализм, мужество и отвагу наших военных, принимающих участие в специальной операции на Украине. К этому призывали:

• Артём Жога, командир отдельного разведывательного батальона «Спарта», отдавший в борьбе за справедливость самое ценное, что у него было – своего сына Владимира, который жил, воевал и ушёл из жизни как настоящий герой;
• Екатерина Иванова и Мария Мирошниченко, награждённые медалью «За отвагу», вынесшие на своих девичьих плечах солдат с поля боя, сохранив тем самым им жизнь, и стремящиеся в ближайшее время после прохождения реабилитации вернуться в строй;
• прославленные спортсмены-олимпийцы, оказавшиеся в непростой ситуации после введения ограничительных мер международными спортивными организациями;
• Мария Захарова, Маргарита Симоньян и Тина Канделаки.

Из артистической среды в концерте приняли участие Олег Газманов, Николай Расторгуев, Николай Басков, Владимир Машков, Дмитрий Певцов, Глеб Матвейчук, Анастасия Макеева, Виктория Дайнеко, Полина Гагарина, Тимати, Сергей Жуков, Шаман и другие. Кстати, заявленный в программе Григорий Лепс почему-то так и не появился.

Ощущения были очень противоречивые. Всеобщий восторг, чувство единения, тепла и братства сменялись скорбью и выражением печали на лицах всех присутствующих. 

Иначе и не могло быть. Безусловно, воссоединение Крыма с Россией – грандиозный праздник для всей нашей страны. Но в этом году особенно ощущалось, что это «радость со слезами на глазах», как писал Владимир Харитонов. Каждый понимал, что именно сейчас, в момент нашего присутствия на стадионе, продолжаются военные действия на Украине, в ходе которых неизбежно испытывают моральные страдания и гибнут ЛЮДИ! Добрые, умные, честные, порядочные и так же, как и мы все, искренне желающие остаться целыми и невредимыми, получив, наконец, избавление от многолетнего гнёта неонацистов. 

Стихотворение талантливой Ольги Ершовой буквально застыло комом в горле каждого, кто услышал его из уст автора в тот день в «Лужниках»: 

               Я во двор выхожу и слышу немые стоны:

            Это к небу взывает Горловская Мадонна,

            Это рёв стариков и проклятый пляж в Зугресе,

            Это вопли сожжённых мирных людей в Одессе,

            Это плачут навзрыд родители угорелых,

            Это хрипло скулит Луганский дом престарелых,

            Это громкий испуг мариупольского подростка,

            Он на мину одну за целую ночь подрос как!

            Это жизнь, улетевшая на бомбовой касcете,

            С несмываемой надписью: «Лучшее вашим детям».

            Это сотни дончан, лишённых тепла и крова, 

            Это гулкий снаряд, омытый водой багровой,

            Восьмилетних  проклятий выбоины сухие.

            Если вы их не слышите,

            Может быть, вы глухие?

Забегая вперёд, скажу, что вечером мне позвонила встревоженная мама. На территории спортивного комплекса не работала сотовая связь.

– С вами всё в порядке? Что произошло на стадионе? Почему трансляция прервалась во время выступления Президента?

Я была обескуражена: 

– Всё в абсолютном порядке, мам!

И всё действительно было так. Владимир Владимирович замечательно говорил. Правда, пару раз ему приходилось прерывать свою речь, потому что стадион как единый организм начинал скандировать: «Россия! Россия! Россия!». Затем он неспешно покинул сцену, ещё раз поприветствовав тех присутствующих, которые находились на трибунах неподалёку от него.

После завершения речи Президента я стала замечать, как постепенно начинают освобождаться места на трибунах. В первые минуты мне казалось это странным. Почему люди уходят, концерт ведь ещё не окончен? Эмоционально я отказывалась хоть как-то оправдывать происходящее. Потом включился рассудок, и ситуация стала очевидной. 

Во-первых, люди не хотели вновь оказаться в давке при выходе со стадиона. Внутри находились одновременно 95 000 человек. Разумнее было начать выходить раньше либо значительно позже всех остальных. 

Во-вторых, стадион – это открытая площадка, а весна на улице пока только календарная. Пребывание на трибунах более двух часов без возможности активного передвижения несло опасность переохлаждения для тех, кто ошибся с выбором одежды. 

В-третьих, большинство присутствующих уже изрядно устали и проголодались. Многие приехали из отдалённых районов. Проносить на стадион продукты и любые виды жидкостей было категорически запрещено службой безопасности. На территории же спортивного комплекса работала полевая кухня, где предлагались горячая еда и напитки. Поэтому часть присутствующих, дождавшись выступления Президента и продемонстрировав поддержку предпринимаемых им действий, приняли решение уйти с большой спортивной арены и продолжить смотреть выступление на мониторах, расположенных по всему периметру «Лужников». 

Кстати, осмысливая происходящее и глядя на пустеющие островки трибун, я ещё раз убедилась, что мероприятие это совершенно добровольное и каждый человек может свободно покинуть его в любой подходящий момент. Я же осталась до завершения концерта. Торопиться мне было некуда, и одета я была очень тепло.

Вечером, прогуливаясь по Москве и листая новостную ленту, узнала из федеральных СМИ, что прерывание трансляции было вызвано техническим сбоем на сервере. Информационные ресурсы недружественных нам стран пестрили заголовками о фальсификации. «Митинга не было!», «Путин не присутствовал в «Лужниках»!», «Весь концерт смонтирован!», «Мероприятие проплачено!», «Людей под угрозой увольнения заставляли прийти в «Лужники»!», «Недовольные, безрадостные лица на трибунах выдают нежелание жителей России принимать участие в постановочном митинге!», «Русские массово покидают провальный концерт в честь присоединения Крыма к России». Тут, как говорится, обойдусь без комментариев.

Я шла и думала, что в эпоху ожесточённой информационной войны, лишь имея возможность стать непосредственным участником события (а для кого-то эта возможность оказывается роковой неизбежностью, как, например, для жителей Донбасса), можно вынести собственное суждение о происходящем. Хотя не стоит самонадеянно забывать, что и собственным глазам не всегда можно верить безоговорочно.