Захар Прилепин, пожалуй, один из самых популярных российских писателей. Его судьба удивительна и непредсказуема: он родился в деревне, участвовал в боевых действиях в Чечне, работал вышибалой, грузчиком и разнорабочим, и даже был членом запрещённой партии...
А сегодня он – медийное лицо, успешный писатель, постоянный гость телешоу и протестных акций, колумнист восьми популярных изданий. И отец четырёх детей!
Писатель возглавил литературное течение новый реализм, получившее в последнее десятилетие широкое распространение. Новый реализм возник как запрос читающей публики на правдивое, не искажённое гламуром и фэнтэзи повествование. Главные герои новореалистов – простые люди, страдающие, ищущие, не находящие себе места в жизни.
Прилепин публикуется с 2003 года, его романы неоднократно переиздаются в различных издательствах, что доказывает интерес к его творчеству у широкой публики. Автор книг: «Патологии» (2005), «Санькя» (2006), «Грех» (2007), «Ботинки, полные горячей водкой: пацанские рассказы» (2008), «Я пришёл из России» (2008), «Это касается лично меня» (2009), «Леонид Леонов: игра его была огромна» (2010), «Чёрная обезьяна» (2011), «Восьмёрка» (2011). Лауреат многочисленных премий, в том числе «Национальный бестселлер»,
«Русский букер», «Ясная поляна», «Солдат Империи» и Всекитайской международной литературной премии «Лучший зарубежный роман года» за роман «Санькя».
Среди его любимых высказываний – цитата из Льва Николаевича Толстого: «Умрёшь – и всё узнаешь; или перестанешь спрашивать».
«В общем, случилось интересное: у нас был хороший писатель, числившийся в молодых и подававший надежды, успешный главным образом за счёт экзотического автобиографического материала – как ранний Горький, с которым его часто сравнивали. И тут выяснилось, что это действительно писатель – не эксплуататор собственного опыта, не публицист, не рассказчик баек, а смелый и умный художник, замечательно распоряжающийся природным даром; художник, которому равно доступны гротеск, триллер и пародия». (Дмитрий Быков, поэт).
Захар Прилепин написал суперроман. Дело не только в объёме – почти 800 страниц. Не только в широчайшем диапазоне: роман легко можно поименовать «энциклопедией соловецкой жизни». Не только в драматургии: любовная история на чудовищном фоне быта СЛОНа (Соловецкого лагеря особого назначения), пионера советского ГУЛАГа. Дело не в деталях, не в психологической достоверности происходящего, не в гармоничном смешении исторических персонажей с вымышленными, так что и разделить их невозможно. И даже не в том забавном факте, что роман начинается с диалога, который персонажи ведут на французском языке в суровом соловецком лесу, как бы пародируя беседу в салоне Анны Шерер в первой же строке «Войны и мира».
Всё это есть, всё это точно и полно. Но главное достоинство – в прилепинском пафосе. А тот – в удачном выборе главного героя: не белогвардейца, не чекиста, не контрреволюционера, не монаха, не блатного, а обыкновенного «бытового» убийцы, даже отцеубийцы. Но при этом убийцы интеллигентного, эрудированного, обладающего даром рефлексии. То есть выбран такой герой, при описании мыслей и поступков которого Прилепину было несложно избежать соблазна перевоплощения в какой-то чуждый ему образ.
Понятно, что «Обитель» просто обречена на сравнения с лагерной прозой Солженицына и Шаламова. Но те-то сами сидели и живописали, что называется, с натуры. Но и в смысле «живописания» у Прилепина тоже всё в порядке – в географию, топографию, зоологию, историю и быт соловецкого мира он погрузился с головой, и таланта хватило, чтобы избежать фальши.
К тому же лагерные классики писали о других лагерях, тех, что возникли позже стараниями Сталина и были, по сути, калькой с советского быта. Тогда как быт Соловков – досоветский. В нём в 20-е годы прошлого столетия, по словам самого Прилепина, «практически царило самоуправление, все производства возглавляли сами заключённые, они же были командирами отделений, рот, взводными и десятниками – причём руководящий состав был в основном из числа бывших белогвардейцев...»
Существовали на тех Соловках и настоящий профессиональный театр (даже два), и оркестр, и мастерские, и газеты-журналы, и даже действующий храм. Прилепин называет СЛОН, ни много ни мало, последним аккордом Серебряного века.
В общем, достоинств у «Обители» столько, что с лихвой хватит на то, чтобы оправдать ту фигуру речи, которую я употребил в самом начале, – суперроман.
Игорь Зотов. Проект Елены Липатовой и Дома книги. Фото из откртытых интернет-источников
