Актёр примеряет погоны
– Кажется, в юности у Вас, Алексей, было увлечение – пародировать известных политиков. Не думали стать актёром?
– Да, было такое желание. С 1999 года числюсь в базе данных на киностудии им. Горького. Участвовал в съёмках популярных шоу на ТВ. Однако дальнейший путь оказался невозможен. Десять тысяч долларов требовалось на раскрутку. Ни у меня, ни у моих родителей таких денег, разумеется, не было. Да и время подходило к службе в армии.
Контингент в части был достаточно специфичен, он не позволял расслабляться. Но я твёрдо для себя решил – достойно нести солдатскую службу. Есть воинский Устав, основной документ, требования которого обязательны к исполнению всеми военно-служащими.
– Однако и командиры не всегда его придерживаются, согласитесь.
– Наслышан, по земле хожу, и всё же это – закон. В одно из моих дежурств в карауле командир части решил пройти через наш КПП, что ему было в то время запрещено. Строго по Уставу я потребовал остановиться, однако мой начальник проигнорировал требование. Команда: «Стой! Стрелять буду!» и звук передёрнутого затвора сделали своё дело. Командир подчинился и лёг лицом на землю. У меня тряслись колени, путались мысли. Сослуживцы красноречивыми взглядами показывали: «Ты в своём уме?!». Но именно за этот случай мне объявили благодарность и поощрили пятью сутками отпуска.
Порядок, дисциплина и спокойствие
– Службу в армии и сейчас вспоминаю с теплотой, – продолжил мой собеседник. – Она многому научила. Я поступил в московскую Академию государственной противопожарной службы МЧС. Там познакомился не только с научными методами борьбы с пожарами, но и с серьёзной психологической подготовкой. Она и сейчас обязательный элемент в работе каждого спасателя.
Одно из самых сложных испытаний – «шкуродёр». Представьте себе трубу небольшого диаметра, в которой с трудом помещается пожарный. На спине или животе (в зависимости от поставленной задачи) боец в полном облачении и в аппарате газодымозащиты должен проползти несколько метров, толкая или подтягивая за собой этот самый аппарат. Тем самым вырабатывается устойчивость к клаустрофобии, концентрируется внимание, улучшаются навыки работы в сильно ограниченном пространстве и др.
– А чем запомнились первые пожары?
– Запоминаются все, не только первые. Их на сегодня на моём личном счету 426. А в первое дежурство было семь выездов. Мне тогда коллеги сказали: «Быть тебе настоящим пожарным!».
Однажды в Навашине, где я начинал свою карьеру, загорелось общежитие. Огонь бушевал на третьем этаже и грозил перекинуться на верхние. На тот момент в нём могло находиться от 100 до 120 человек. Мой коллега Александр Куканов, с огромным опытом работы, наставлял по пути следования, предостерегал от возможных опасностей. Я даже не представлял, насколько своевременными окажутся его советы.
Подъехали, толпа зевак уже ждёт, комментирует наш приезд якобы без воды. Откуда же им знать, что мощные насосы пожарного ЗИЛа могут выбросить две с половиной тонны из двух стволов буквально за пять минут? Отсюда и появляются слухи.
В составе звена газодымозащиты поднимаемся в горящие комнаты, а там – обездвиженная бабушка. Наглотавшись дыма, она с трудом понимает, что происходит, и просит оставить её здесь. «Недолго уж мне осталось…» – машет рукой она, показывая вверх. Осторожно берем её на руки и выносим из здания.
На улице обращаю внимание на какого-то мальчишку, который крутится возле нас. Он сказал, что у него там рядом с этими комнатами друг остался. Снова устремляюсь наверх. Взламываю одну дверь, вторую, свечу фонарём, а вот и мальчик. Он забился под стол и тоже, как и та женщина преклонных лет, успел получить некоторую степень отравления дымом.
– Иди ко мне скорей и ничего не бойся, – говорю.
Подхватываю мальчонку лет шести на руки и машинально надеваю на него вторую маску аппарата газодымозащиты. По дороге пытаюсь отвлечь внимание ребёнка, говорю с ним о мультиках, ещё о какой-то ерунде. Чувствую, непросто мальцу, но он держится и, крепко вцепившись в меня, пробует общаться. Наконец и свежий воздух – передал его медикам.
Потом много чего было. И в Новый год вызволяли людей из беды, и на ДТП выезжаем. Это раньше противопожарная служба боролась с огнем, а сейчас мы спешим на помощь в самых различных ситуациях. Иногда не успеваем… Это грустно и больно. Всякий раз осознаёшь это как личную трагедию, поначалу даже может охватить чувство беспомощности. Но уже в следующий момент стискиваешь зубы и собираешь волю в кулак – ты пожарный, ты спасатель.
С нами знания, Бог и смекалка
– Говорят, в экстремальных ситуациях мы склонны верить в мистику. Не сталкивались в своей работе с такими мыслями?
– Я человек образованный и верующий, а потому отметаю всякие суеверия с позиций здравого смысла и веры. Но всё же был в моей практике один случай.
Перед выездом на пожар на Лесозаводе традиционно прочёл про себя молитву «Живые помощи». Приехав, начали тушить деревянное здание. Поднялся на второй этаж, оступился, и моя нога соскользнула в прогар. Я оказался зажат между тлеющими перегородками-стенами в сплошной пелене дыма. Попробовал найти глазами хоть что-то, за что можно ухватиться, но тщетно. Ну всё, думаю… И тут почувствовал резкий толчок в спину, который меня буквально выкинул на просвет – тем и спасся.
Но на работе как на работе – не обходится и без курьёзов. Во время огненного лета 2010 года огонь отсёк часть местности, в которой я дежурил со своим отделением. Как назло, у меня закончилась вода. Нам на помощь прислали поливочные и ассенизаторские машины, которые доставляли воду. Одна из них как раз и попала в моё поле зрения.
– Вода есть? – почти криком обращаюсь к водителю машины.
– Есть, – отвечает тот, – только она того, грязная очень. В аккурат перед тем, как сюда прислали, откачал пару-тройку канализационных колодцев.
– Сгодится, – отвечаю ему.
Подгоняем машину к нужному месту, открываем кран, и поток мутной жидкости разливается по дороге, которую нужно было защитить от перехода огня. Не самое приятное зрелище, но на пожаре все средства хороши. Кстати, за этот случай мне объявили благодарность.
Не в наградах дело
– Знаю, что по выслуге лет Вы уже могли бы быть на заслуженном отдыхе. Почему же выбор в пользу продолжения опасной службы?
– В противопожарной службе случайных людей не бывает. Я, как и многие мои коллеги, уже привык жить на этом адреналине, быть собранным, нести ответственность за себя, за свой личный состав. Профессия огнеборца стала смыслом жизни. А семья… Именно она и даёт мне силы.
За образцовое несение службы Алексей Мохов имеет нагрудный знак отличия «Участнику ликвидации последствий ЧС», медали МЧС «За пропаганду спасательного дела», «За отличие в службе» II и III степеней, «Маршал Василий Чуйков», а также знак отличия, вручённый по распоряжению министра МЧС.
Фото автора
