Именно так можно обозначить пограничное состояние, когда понимаешь, что как раньше уже не будет, а как будет – пока неизвестно. В этом состоянии уже много лет живут небольшие деревни и посёлки. Деревенский быт, каким мы его представляли по русским сказкам и советским фильмам, помним сами, уходит в фольклор. Что на смену – пока можно лишь предположить.
ОСИПОВКА. Разваливающиеся избы с пустыми глазницами окон и чёрными ртами дверных проёмов. Найти здесь жизнь непросто. Хотя… она нашла нас сама. На единственной обитаемой улице настолько непривычен звук мотора, что местная жительница прямо как готовила – с ножом – выходит посмотреть, что случилось. «Вы только приехали, а нас уже бесит», – говорит она. Не со злом, констатируя факт. Настолько нормальна для женщины здешняя неестественная тишина и необитаемые соседние дома. И не сказать, что ей это нравится.
Антонина Казакова 40 лет назад переехала в Осиповку из Пустошки. Она ещё помнит, как здесь кипела жизнь, бегала ребятня. На территории деревни находилась ферма. Потом хозяйство «приказало долго жить». В поисках лучшей доли дети и дети детей начали переезжать в другие посёлки, а потом и в город. В итоге живёт сейчас в Осиповке от силы шесть человек. Двое из них – Казакова с сыном. Хлеб привозят, есть огород. Но пожилой женщине уже тяжело жить в таких условиях. И переехать бы, а некуда…
В чём здесь будущее? Пожалуй, оно печально. Деревня будет жить до последнего из этих шестерых и уйдёт в историю вместе с ними. Прогресс и безработица сделали своё дело. И ничего не изменить…
МЯРЯ. 2 мая прошлого года здесь был пожар. Сгорела половина посёлка. В большинстве из сгоревших домов жильцы появлялись лишь летом, но в трёх – жили постоянно. Сейчас на весь посёлок два недачных дома. Хозяйка одного из них – Ирина Васильевна Царёва. Я спросила, не хочет ли она переехать в город. 
– Ну как тебе сказать (любимая присказка женщины)… А что в городе делать? Мы ведь столько живём благодаря свежему воздуху, там бы давно нас не было. Бояться здесь некого. Всё лето дети с внуками жили. Зимой они меня тоже навещать будут. Да и куда ехать? Наше время прошло. Дом вот для детей и берегу. Иначе куда они отдыхать от суеты ездить будут?
Вот такое возможное будущее у Мяри – дачная деревня. Это лучше, чем если бы она перестала существовать.
В прошлом году после пожара мы здесь были. Чёрная земля, головешки. А спустя немногим более года на местах пепелища трава и сорняки, зелень. На участке у сгоревшего дома – свёкла, морковь, подсолнухи. Видимо, хозяева по-прежнему приезжают, чтобы заняться огородом. И труд дал урожай.
Земля вылечила раны, как и люди. Жизнь продолжается – в этом настоящее.
ШЕРНАВКА. Вот и её пепелища через годы скроются под зелёными побегами. Восстанавливать деревню не будут. Все дома, кроме одного, сгорели. 
В этом уцелевшем нашли временный приют десять бывших жителей деревни. В том числе Владимир с родителями. Тесно, конечно, большую часть времени приходится проводить на свежем воздухе – столовая тоже под открытым небом… но вместе как-то легче и спокойнее. Переезжать в В.Верею хотят не все. Кто-то выбрал компенсацию.
Жильцы уцелевшего дома тоже не останутся одни среди пустыря. Их переселят.
Населённым пунктом меньше. Виновата стихия, но всё равно грустно.
СЕМИЛОВО. В воздухе до сих пор запах гари.
На своей улице Иван Романович Фимин остался один с тремя кошками и собакой. Пять домов напротив и примерно столько же рядом сгорели.
Но переезжать к детям (хотя те и предлагали) из села мужчина не хочет. Здесь он живёт уже 68 лет – всю свою жизнь. «Тут сам себе хозяин в собственном доме. И ни за какие деньги не переехал бы отсюда. Никуда не хочу, и эвакуироваться не стал. И дело не только в родных стенах. У нас хорошо. Места красивые. Лес кормит – грибы, ягоды. А за местной клюквой весь район ездит. Нигде такой нет. А жизнь в Семилово наладится. Восстанавливаться будут, люди новые приедут».
Магазин в деревне по-прежнему работает. Конечно, не в полную силу (покупать особо некому), но продуктов хватает. Зашедшая поболтать с продавщицей Людмила Григорьевна Ванкевич рассказывает: «Осталось нас здесь 11 семей. Разумеется, хотим, чтобы село восстановили. У меня дом цел, у детей сгорел. Они на прежнем месте отстраиваться хотят. В Семилово хорошо. Самое главное – тихо, спокойно. Природа красивая. Никуда переезжать не хочу. Нам бы дороги хорошие, да чтобы перебоев со светом не было, колодец рядом с домом. А то осталось нас двое стариков на пригорке, зимой за водой ходить далеко придётся. Спускаться, подниматься – тяжело. Да, нам бы просто колодец. Колонки сделали для удобства электрические, но они не всегда работают, и путь до них неблизкий. А что соседей пока нет – в магазин поговорить хожу. Те же участки, хозяева которых начнут жить в новых домах в В.Верее, обязательно кто-нибудь купит. Начнётся новое строительство».
Всю свою жизнь прожила в Семилово Екатерина Семёновна. Теперь же сидит на лавочке и плачет. Грустно прощаться с родным селом.
«Дом цел остался, только что мне в нём делать. Соседи уезжают насовсем. Сижу одна на лавочке второй день. Вчера приехала, на выходных уеду. С детьми картошку соберем, и всё… буду жить с внуком в городе. Кур своих другому внуку, живущему в Проволочном, отдам. Мне здесь нравилось, но одна не смогу. Одной лихо, когда поговорить не с кем. Как без языка. Мужа уже 20 лет как нет. Сноха моя, жившая по соседству, в В.Верее жить будет. Мне 81 год. Нет, одна не смогу. А до того дня, как Семилово восстановится, уже не доживу…».
Многие семиловцы уверены, что село продолжит жить. Каким ему быть в будущем? Наверное, коттеджным, а может, и городского типа, какой вскоре станет В.Верея. Вот отстраиваются заново и в Тамболесе, Борковке, ремонтируются дороги. В Рожновском, наверное, тоже появятся новые строения. Уж слишком здесь красивые места, как на хорошей базе отдыха. Может, у всех развивающихся, крупных, красивых посёлков судьба стать «городского типа» либо дачными? Сейчас многие горожане, устав от смога и пыли дорог, переезжают ближе к природе. Не забывая о своих привычках – полный комфорт, удобства в доме, кирпичные дома, машины… А кто-то имеет возможность отдыхать в деревне лишь летом, в отпуске.
В Риме ты ценишь деревню, в деревне – Рим… Горожане переезжают в сёла, чтобы уйти от суеты, селяне – в город, поскольку там можно найти работу. Похоже, привычная нам деревня вскоре перестанет существовать. Уже практически перестала. И в этом – суть развития современного мира. Живя отчасти западными мерками, мы начинаем воспринимать землю лишь как недвижимость, а не как Матушку и кормилицу. Перестаём ценить и уважать труд работающих на этой земле. Потребительское отношение… отличительная черта многих горожан. Захватывая нас в чём-то одном, оно постепенно начинает владеть нами полностью. Все вокруг начинают быть нам должны. Родители должны, друзья должны, на работе должны, в магазине должны… Если не получается всё и сразу, то жалоба: судьба несправедлива (Бог должен?!).
А взять деревенских жителей? Когда с ними общаешься – они не жалуются, а говорят по факту, потому что привыкли жить своим умом и трудом. Они в одном ритме с природой, поэтому не знают слов стресс, депрессия, лень. Это вызывает восхищение. Как трава, которая не спрашивает, где расти, и не требует лишнего внимания, выживает в любых условиях, так и мудрые люди не рассуждают, а делают. И получается… Хотелось бы быть похожей на них. Скажу за себя, родившуюся и живущую в городе. Я одна зимой в деревенском доме, вдали от города не выживу. Хотя бы потому, что ничего не умею делать руками. В чём абсолютно бесполезна для земли. Восьмидесятилетняя бабушка живёт же одна и не жалуется! Таким людям нужно ставить памятники при жизни.
Проект Ксении Абдулхаковой. Фото Ольги Поповой
