Когда-то мудрый китаец Конфуций предупреждал, что мир изолгался, слова потеряли смысл и нужно заново давать имена словам и понятиям.
Мы и сегодня часто смешиваем смирение с комплексом неполноценности, храбрость – с наглостью, щедрость – с глупостью, а покаяние – с самобичеванием. Действительно, многое перевёрнуто с ног на голову, но между тем нередко открываешь для себя людей, чьё восприятие мира, толерантность вызывают уважение.
О вере, любви, семейных ценностях и многом другом мы беседуем с депутатом Совета депутатов Владимиром Модиным.
– Вы родились в большой семье?
– Родился я в Тамболесе, по сегодняшним меркам в многодетной семье. У родителей нас трое. Многодетная семья – очень правильная вещь. Чем она больше, тем легче переносить всякие невзгоды. Понимаешь, что и на тебе в том числе лежит ответственность за её благополучие.
– Родители Вас в строгости воспитывали?
– Отец – да. Он был в меру строгим. Прополоть или полить огород, наколоть дрова – для живущего в деревне ребёнка – это сущая мелочь. Но попробуй ослушайся. Ремень уже был наготове. Да, отец был строгим, но если бы не его пример, неизвестно, что бы из меня получилось. Я благодарен за его строгость. Он много трудился, многое умел и знал, и от нас требовал того же. Жаль, рано ушёл из жизни. А вообще считаю, что у меня было самое счастливое детство. В раннем возрасте отец уже брал меня на сенокос в окскую пойму, в мир душистых трав, необъятных просторов, бесконечного птичьего гомона. А когда в 73-м году построил большой, новый дом, перевёз из Тупика бабушку и дедушку. Наша семья стала ещё многочисленнее. Это потом, взрослея, я понимал, что это были какие-то особенные люди. Рожали детей, много работали – и никаких нервных срывов. Может, секрет какой знали? Что держало, укрепляло их, не давало падать духом? Мы не такие терпеливые. Но от них в нас трудолюбие, стремление доводить начатое дело до конца, умение поддерживать друг друга в трудную минуту.
– Не зря говорят, что все мы родом из детства. У Вас потом как судьба сложилась?
– Это несомненно, что семья имела для меня серьёзную духовную закваску. И тогда, когда был с отцом на сенокосе и видел, как он красиво работает, и тогда, когда слышал церковные песнопения. Это наполняло моё подсознание каким-то необъяснимым теплом ко всему тому, что окружало меня. А если говорить о малой родине и поре детства, то оно связано с чувством защищённости, которое исходит от тепла матери, от силы отцовских рук. Потом была Тамболесская начальная школа, средняя Антоповская – мы переехали в город. Поступил в Выксунский металлургический техникум, позднее окончил институт. Свою любовь, Ирину Петровну, встретил в Выксе. Меня всю жизнь сопровождает спорт. Профессионально занимался лёгкой атлетикой, были хорошие результаты – стал призёром чемпионата России среди юношей, молодёжи, юниоров. Всё изменилось, когда получил серьёзную травму. Началось выживание. В конце 90-х уехал на Север – за большими деньгами. К тому времени у меня была семья. Вернувшись в Выксу, организовал своё дело.
Профессию я воспринимаю как условность. Важно не чем занимается человек, а как. Уровень переосмысления этого процесса бесконечен. Кажется, так много сделано, а тебе вновь становится тесно, и ты совершаешь следующий шаг вперёд. Сегодня, например, с моими единомышленниками мы организовали ферму крупного рогатого скота. Надеемся в перспективе обеспечить земляков качественным мясом.
– Вера в Вас была всегда?
– Думаю, нет единого пути к вере. Убеждён, если избранный путь не ведёт к храму, то он неверен. Господь коснулся моего сердца, когда были проблемы со здоровьем моих детей, когда они росли. Сейчас для меня не сходить в храм в воскресный день – это как не поесть или не поспать. Я очень признателен своей жене Ирине за то, что воспитание детей, ответственность за них в основном легли на её хрупкие плечи, и она находила в таких каждодневных заботах много радости. Я же постоянно был в отъездах.
– Гордитесь тем, какими выросли Ваши дети?
– Сегодня вижу сына, студента медицинской академии, таким, каким хотел видеть всегда. Всё понятно и открыто в нём. Он человек с правильной жизненной позицией. А вообще воспитываю детей, чтобы они жили и поступали с другими так, как хотели бы, чтобы поступали с ними окружающие. Я не лукавлю с детьми. Жить стараюсь по совести. Конечно, оградить ребёнка от окружающего мира невозможно, да и не нужно. Но родителям стоит направлять детей, помогать вырабатывать правильное отношение ко всему, что происходит вокруг. Я, как отец, считаю, что в детском возрасте, когда формируется характер, неправильно бесконтрольно и много смотреть телевизор, увлекаться компьютерными играми, бесконечными разговорами по сотовому телефону. В нашей власти ограничить их в этом.
– Как Ваши близкие, друзья относятся к Вашим религиозным устремлениям?
– Жена Ирина – с пониманием, с ней мы единомышленники. Некоторые люди воспринимали моё воцерковление с долей скепсиса и иронией, но всё это уже в прошлом. Надеюсь, до человечества доходит, что миром управляет промысел Божий. Поэтому ничего не надо бояться, всё сложится, и мы даже не поймём, какими путями. Это неподвластно нашему рассудку.
– Владимир Юрьевич, чего, на Ваш взгляд, не хватает современным детям, чтобы они были счастливы?
– Мне кажется, человеческой теплоты в общении друг с другом, духовности, веры. Вера как таковая – это огромная защита. Когда у тебя есть внутреннее ощущение, что ты находишься под сенью веры, это даёт тебе силы и энергию.
– Насколько изменилось Ваше мировоззрение, когда Вы стали депутатом?
– Давайте отвечу так: депутатство вижу в помощи людям.
Алексей Никитин. Фото из архива Владимира Модина
