О БЕДНОЙ ЦАРИЦЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

Легенды и были Выксунский край хранит до сих пор Край Выксунский, заводы баташёвские… Со времени появления в здешних глухих лесах будущих крупных заводчиков братьев Баташёвых минуло уже более двух веков....

Легенды и были Выксунский край хранит до сих пор

Край Выксунский, заводы баташёвские… Со времени появления в здешних глухих лесах будущих крупных заводчиков братьев Баташёвых минуло уже более двух веков. Однако и при жизни братьев, и после их смерти передавалось много легенд, небылиц, леденящих душу историй… Одни из них находили подтверждение в архивных документах, другие так и остались легендами, взывая к поиску и, возможно, открытиям в краеведении.

Большой барский дом хранит много тайн и загадок. Но не меньше их и у других построек. Вспомните странное восьмигранное здание на главной улице посёлка Виля. Стоит рядом с Никольской церковью. О том, что это за сооружение, есть, по крайней мере, две версии. Официальное краеведение хранит молчание о нём. Только пытливые краеведы всё копают, роют, пытаясь дойти до сути. В научно-производственном объединении «Этнос» нет мнения по поводу этого здания. Бывший директор музея ОАО «ВМЗ» Галина Никулина ответила, что никаких исторических документов относительно этого здания найдено не было. Вильский краевед Александр Москальчук имеет свою теорию.
   – Когда два года назад шёл ремонт здания, я посмотрел, какова же кладка. И обнаружил, что дом сложен из кирпича «под лапоть», т.е. большого. Из таких же построена и Никольская церковь, и все другие баташёвские постройки.
   В 1783 году между братьями произошёл раздел всего недвижимого имущества. Старший, Андрей, получил Гусевский, Ермишинский, Илевский заводы, а
младший, Иван – Выксунский, Унжевский, Нижне-Железницкий. Затем Андрей построил Верхне-Унженский, Вознесенский, Сынтульский, Мердушинский заводы, а Иван – Сноведской, Верхне-Железницкий (Вильский) заводы и Проволоченскую фабрику.
   В 1808 году Иван заложил Никольскую церковь при Верхне-Железницком заводе, и примерно в то же время и охотничий домик рядом. Иван вместе со свитой часто приезжал охотиться в здешних глухих местах, и даже ходил на медведя.
   Другая версия – краеведа Анатолия Шейкина, весьма интересна и связана с историей казанской царицы Суюн-беки. Но и с царицей всё не так просто.
   Рада Вагизова, исследователь казанской истории и фольклора, пишет, что в народных легендах Суюн-беки является образом страдалицы, умницы, красавицы, очаровательной женщины, испытавшей в жизни много горя и лишений.
   Суюн-беки в татарском национальном сознании фигура уникальная. Она не согнулась от тяжёлой доли. Ради своего народа не позвала к мятежу, а сама согласилась на узничество. Народ же наделил свою героиню добротой, мудростью, прекрасным обличием. Однако и у татарского исследователя нет ответа на вопрос, где покоится прах царицы.
   Краеведы г. Касимова придерживаются традиционной версии. И состоит она в следующем. Суюн-беки была вначале женой Джан-ли, младшего брата Шаха-Али, но его убили. И престол занял крымский хан Сафа-Гирей. Суюн-беки стала его любимой женой и родила ему долгожданного наследника, а после смерти хана стала полновластной правительницей Казани.
   Касимовский хан Шах-Али был ставленником Москвы, участвовал в походе Ивана Грозного на Казань. Он трижды занимал казанский престол. Последний раз – с августа 1551 по март 1552 года. Для жителей Казани он был нежелательным правителем, ибо они помнили о его жестокостях. И казанцы предложили Москве компромиссное решение: пусть он женится на казанской царице Суюн-беки. Однако сама царица хотела сохранить казанский престол для своего маленького сына Утемеш-Гирея.
   В казанской истории описано, что Суюн-беки пыталась избавиться от нежелательного жениха. Во время приготовления к свадебным торжествам она, по обычаю, отправила Шаху-Али подарки: кушанье, приготовленное ею, и одежду, расшитую шёлком. Шах-Али был осторожен и кушанье отдал собаке, а одежду одели на приговорённого к смерти раба. Собака и раб тут же погибли в мучениях. После покорения Казани Иваном Грозным царицу отправили в Москву, где она жила при царском дворе, отказывалась принять христианство и ждала помощи от свого отца Юсуфа, который вёл переговоры с царём о возвращении ему дочери.
   Но Иван Грозный распорядился по-своему. Велел Шаху-Али силой взять царицу в жёны. Что он и сделал, но увёз её в Касимов. Однако не любил её и жила она у него в отдельной несветлой комнате, словно в темнице.
   Сына Суюн-беки царь оставил при дворе, окрестил, дал имя – Александр, велел обучить русскому языку и обычаям. Царевич, росший сиротой, умер, едва достигнув 17 лет.
   Шах-Али скончался в 1567 году и похоронен в Касимове, в построенном им мавзолее, расположенном на юго-западе от мечети. Исследователь В.В. Вельяминов-Зернов, в XIX веке изучавший надписи на надгробиях мавзолея, сделал вывод, что там захоронены сам Шах-Али, его любимая жена Булак-Шад и ещё шесть их родственников. Девятая могильная плита оказалась безымянной.
   Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению, чей прах покоится под этой плитой. Существует предание, будто хан специально не сделал надписи на надгробии, чтобы имя гордой царицы стёрлось даже из памяти потомков.
О БЕДНОЙ ЦАРИЦЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО
(Графические варианты мавзолеев)


ВЕРСИЯ МЕСТНОГО КРАЕВЕДА 
Анатолий Шейкин рассказывает:
Когда-то давно у меня вызвала большое удивление легенда, прочитанная в книге Н.В.Морохина «Легенды и предания Нижегородского края» (Горький, 1971 г.) о якобы жене Ивана Грозного, что жила в наших краях и выла в великом горе, и от этого появилось название р.п. Виля – выла.
   Дальнейшее занятие краеведением показало, что в этой легенде не только фантазии на тему бурной жизни московского царя-батюшки, но и отражение правды прошедшего времени. Царица была в заточении. Но не московская, а казанская ханша-царица Суюн-беки. К теперешнему времени набрались факты, которые говорят с большой вероятностью, что это действительно было так. Я хочу поделиться ими с вами.

Национальная героиня и…
Суюн-беки – фигура известная в истории России и Татарстана, для которого она национальный герой, символ борьбы за независимость, образец мусульманской женщины, любящей матери и жены. Память о ней жива и в наше время. Будучи казанской царицей, помогала своему мужу Сафа-Гирею править страной. А после его смерти в качестве регентши при малолетнем сыне Утемеш-Гирее управляла страной уже самостоятельно. В те времена – случай редкий для мусульманской страны. Видимо, Суюн-беки действительно была особенной женщиной. О том свидетельствуют и факты. Так, за реформы в пользу простого народа её называли «любимая госпожа». И в наше время она очень популярна. Имя Суюн-беки воспевается в легендах, стихах и т. д.
   Для своего времени она была достаточно образованна. Имела большую библиотеку, которую подарила мечети Кул-Шариф. Покровительствовала поэтам. Так, её «премьер-министром» (смотрителем царских гробниц) был известный поэт Махмуд Мединьяр. Судьба его сложилась трагически. Сразу же после утверждения Суюн-беки на казанском престоле он был отправлен в Москву «за миром». Но послы добрались лишь до Мурома. Горожане, памятуя о том, что творили воины её мужа, забили послов камнями. А мир ей нужен был чрезвычайно, у Суюн-беки почти не было военной опоры. Она располагала лишь ханской гвардией во главе с огланом (воинское звание) Кощаком. Как писали о нём русские летописи, «муж велик и зело свиреп».
   Спустя какое-то время в Казани разгорелись волнения. Кощак пытался бежать в Крым, но был схвачен и убит. Заговорщики, чтобы угодить Москве, выдали царицу и её сына русским. А на казан-ский престол тайно готовился астраханский царевич из дома Тимура – Кутла Эдигер. Опытному воину в то время было 30 лет. До 1550 года он служил русскому царю, затем отправился в Ногайскую Орду, уговаривать отца и брата Суюн-беки на брак с нею, чтобы стать самому казанским ханом. Если бы этот план удался, то произошло бы возрождение Золотой Орды, объединение её осколков. А если бы в этот союз вошёл Крым, то Москва получила бы сильнейшего противника.

Удобна царю и Орде?
О БЕДНОЙ ЦАРИЦЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВОПо настоянию царя Ивана Васильевича на казанский престол был приглашён касимовский хан. Для него это была третья попытка утвердиться на нём (идеи о браке Суюн-беки и Шаха-Али на тот момент, вероятно, не существовало). 12 августа 1551 года царица и её сын были вывезены князем Василием Серебряным в Москву. 16 августа Шах-Али с отрядом в 500 всадников прибывает в Казань. Здесь он узнаёт о заговоре против него, целью которого было приглашение на престол Эдигера. Заговорщики были убиты на пиру новоиспечённым ханом. Но неудачи для него на этом не закончились. По настоянию Москвы у Казанской державы отнималась Горная сторона. Шах-Али отказался признать это. В феврале 1552 года он узнаёт, что Москва собирается заменить его своим наместником, князем Микулинским. 6 марта Шах-Али отказывается от престола и со своим отрядом отбывает в Свияжск. 9 марта казанцы, во главе с князем Атучевым, не пускают в город московского наместника и приглашают править Эдигера. Необходимо было опередить ситуацию и угодить касимовскому хану, который просил Суюн-беки в жёны.
   24 марта московский царь даёт разрешение на брак союзнику. Как видим, утверждение, что брак Шаха-Али и бывшей царицы – это союз московской и крымской пар-тий, маловероятно.
   Новоиспечённому жениху на тот момент было уже 46 лет, детей у него не было. Возможно, Шах-Али, снедаемый честолюбием, полагал, что этот брак поможет ему утвердиться на казанском престоле, т. к. он получал пусть даже бывшую, но царицу в жёны, и хотя не родного, но сына, который был ханом в Казани.
   Шах-Али, внук великого хана Золотой Орды Ахмата, был родовит. А ещё он был знаменит своей непривлекательностью. Вот как описывает его современник: «Толстое отвисшее брюхо, огромная голова, долгие уши, женоподобное лицо с редкой бородой, он был необщительным, озлобленным, бывал очень жестоким и кровожадным». Однако этот человек не был лишён хороших качеств. Как писал о нём Н. Карамзин: «Будучи неспособен к ратному делу – ни духом слабым, ни телом тучным, славился умом основательным». Известно, что он находился под влиянием старшей и любимой жены Булак-Шад. А тут вдруг «подвернулась» новая и красивая 30-летняя жена, да ещё и бывшая царица. Понятно, что её статус в гареме должен быть выше статуса Булак-Шад. Поэтому предполагаемое отравление Шаха-Али, якобы организованное Суюн-беки на свадьбе, дело не её рук, а старшей жены. Если бы это было не так, то, зная характер Шаха-Али, Суюн-беки ждала бы смерть. Да и не могла царица это сделать, ведь ей приходилось думать о судьбе своего сына. Но главный хозяин её судьбы, московский царь, на тот момент побаивался Ногайской Орды. Во главе стоял Ибрагим, брат Суюн-беки, и «под седлом» у него насчитывалось до 40 тысяч всадников. Другой брат, Али-Акрам, пытался стать ханом в Казани с помощью восставших, которых возглавлял сотник Мамыш-Берды.
   Вся ситуация в этой волжской державе начала успокаиваться к 70-80 годам. Суюн-беки держали как вариант разрешения возможных конфликтов. 16 января 1553 года её пятилетнего сына Утемеш-Гирея крестили под именем Александр и он воспитывался при царском дворе. Но помня о случае с отравлением, Шах-Али был вынужден отправить новоиспечённую супругу в ссылку. Таковой для Суюн-беки стали наши места. Тут без указаний Москвы не обошлось.
   В середине 16 века наши края были хорошо освоены. Здесь пролегала Большая Московская дорога, которая соединяла северо-восточную Русь со столицей Золотой Орды – Сараем. Именно по ней сюда поступала медь из Среднего Поволжья. При хане Улагчи в 1257 году дорога была приведена в должный порядок. Тракт от Мурома до мест, где заканчивалась Русь (современная деревня Новая, 60 км), делился на станы: деревня Лесная (Липня), Туртапка, Вежонка-Мотмос, Ляпоховка. Возможно, именно в Ляпоховке был захоронен убитый в Муроме посол Суюн-беки.
   Царица, понимая, что ей придётся доживать свои дни в ссылке, сама выбрала место поселения. Содержалась она должным образом. Хотя ходили слухи, что над ней издевались (отрезали нос), в результате чего сюда с проверкой приезжало посольство Ногайской Орды. За ней сохранялись прислуга и охрана, возможно, что всем её хозяйством управлял Чурай-Батыр, который был её телохранителем ещё в Казани. От этого имени появилось название деревни Чураевка, которая речкой Паршавкой делилась на две части. В одной на круглом холме проживала царица, в другой части – слуги. Эта деревня несколько раз исчезала и возрождалась. В 70-х годах прошлого века её не стало. До наших дней сохранилось название поляны около Чураевки, которую называют Царицыной, а рядом на дороге есть место, носящее название Царская стража. Чураевка находилась недалеко от Вили, дорога между ними называлась Татаровой (сейчас улица Елистратова).
   В конце 1564 года на Руси случилось сумасшествие, но не страны, а государя: праправнук Дмитрия Донского, и темника Мамая, вводит опричнину. В больном сознании самодержца родилась мысль, что касимовский хан, сын бывшей казанской царицы Утемеш (Александр) готовит против него заговор. По его мнению, Суюн-беки могла влиять на ситуацию своим авторитетом. Её муж Шах-Али в то время служил в царском войске со своим отрядом касимовцев, а Александр (Утемеш) был всегда при нём. От них начинают потихоньку избавляться. Как видим, от опричнины страдали не только русские бояре и князья, но и представители восточных династий. Утемеша не стало почти в одно время с матерью.
   8 марта 1565 года в Москве произошло неожиданное пожалование земель и угодий двум участникам походов на Казань (спустя 13 лет после самого похода). Морд-вин Васька Чухляев, житель деревни Песочное, проведший отряд конницы численностью 10 тысяч по Большой Московской дороге, от деревни Липня до Сакон, получил земли по левую сторону речки Железницы. По правую её сторону владельцем довольно большой территории стал служивый человек Ивашка Кильдяев. Известно, что он был жителем села Кужельдей, и что он нёс службу на засечной границе. Когда царское войско в 70 тысяч человек двинулось на Казань, Кильдяев собрал отряд в 7 тысяч человек, возглавил его и участвовал во взятии города. Вот эти-то люди и получили, спустя тринадцать лет, большие земли рядом с местом проживания Суюн-беки.
   Опальной царицы не стало почти одновременно с Александром Сафа-Гиреевичем (Утемешем) и Шахом-Али. Прах казанского хана сейчас покоится в Архангельском соборе Московского Кремля, а касимовского – в усыпальнице Касимова. Что же стало с прахом Суюн-беки?

Усыпальница… в Виле?
О БЕДНОЙ ЦАРИЦЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВОВ центре р.п. Виля, около церкви Николы Чудотворца, стоит здание, созданное в традициях ислама, Сельджукской культуры. Оно-то и является усыпальницей казанской царицы. Имеет форму восьмигранника с расширением к цоколю. Крыша – полусфера, здесь нет чердака, и очень маленький подвал. В здании были глухие стрельчатые окна (позднее на их месте сделали обычные). Перед нами типичная усыпальница с символами жизни и смерти того периода. Вход был с восточной стороны, мавзолей (дюрбе) имел закрытый внутренний дворик, три стены и фундамент, которые ещё можно увидеть. Был бассейн с фонтаном, а поскольку здание стоит на склоне, то вода самотёком поступала в бассейн, а из него вниз к реке. В наше время здесь находили элементы деревянного водовода.
   Сегодня здесь проживают две семьи. Мне удалось показать фотографии здания специалистам по архитектуре Золотой Орды. Они утверждают, что при строительстве усыпальницы использовался золотоордынский кирпич.
   Однако существует и другая версия, согласно которой здание появилось в начале 19 века как аптека при только что построенном Верхне-Железницком заводе. Эта версия вызывает удивление, потому как завод в то время испытывал большие нужды в рабочей силе. А тут вдруг аптека. Для кого? Для медведей? Более того, заводовладелец покупает деревню Вилейку у братьев Чаадаевых на вывод. Есть и другое мнение, что это бывший охотничий домик братьев Баташёвых. Видимо, они присвоили это бесхозное здание. А когда выяснилась история с царицей-узницей, сменили его профиль на аптеку.
   На сегодняшний день место упокоения Суюн-беки неизвестно. В ханской усыпальнице в Касимове её праха нет. Хотя по статусу жены Шаха-Али он должен быть там.
   Итак, с одной стороны, мы имеем архитектурный памятник 16 века. Это уже ценно, если учесть, что в нашей Нижегородской области их единицы. И главное, здание имеет отношение к последней казанской царице Суюн-беки. В истории Татарстана и его культуре судьба этой женщины имеет большое значение. А нам требуется совсем немного: провести исследование и экспертизу этого здания. Тогда, возможно, усыпальница казанской царицы станет ещё одной достопримечательностью нашего района.

Проект Елены Липатовой. Фото из архива Анатолия Шейкина