Андрею Григорьевичу Мошкову довелось пройти не всю Великую Отечественную, да и «иконостаса» на груди у него нет. Но за два года ему пришлось в полной мере испытать все тяготы военных сражений, понять, какое это счастье – мир!
В армию молодого человека призвали в 1938 году. К месту назначения (на Дальний Восток) новобранцы добирались поездом почти полмесяца. В дороге и потом уже в части часто вспоминал родную Гибловку, товарищей по работе в Лесоторфоуправлении, с которыми заготавливал древесину. А ещё о том, как вместе с друзьями ходил с гармошкой по деревне, встречал праздники. Тогда их, по словам Андрея Григорьевича, отмечали все: и советские, и православные, на улицах народу было – не пройти. Да ещё из Выксы односельчане приезжали – в то время поезд из города в Гибловку ходил.
Служить Мошкову довелось каптенармусом на конюшне – пригодились деревенские навыки ухода за лошадьми. О начале войны узнал вечером 22 июня рокового года, когда зашёл в штаб и услышал от радиста, что немцы бомбят города СССР. А ещё только час назад Андрей вместе с однополчанами на летней площадке безмятежно смотрел весёлый фильм, и вот всё – закончилась спокойная жизнь, началась другая, суровая и страшная. Но в те минуты молодой солдат пока не знал, насколько будет жестокой эта война.
С Дальнего Востока сначала отправили в Удмуртию, определили в миномётную батарею, вместе с командиром ездил набирать лошадей (они тогда возили тяжёлые миномёты для солдат). Вскоре услышал, что приехал сам Ворошилов, формирует бригаду на фронт. В неё попал и Мошков.
В феврале 1942 года оказался в Подмосковье, под Тулой. Пешим шагом воины отправились занимать оборонные позиции. Обосновались надолго. Позиция Мошкова находилась на бугре, где он весь световой день наблюдал за противником в бинокль, затем бежал к своим, докладывал о результатах увиденного; спустя некоторое время ему провели на пункт наблюдения телефон. Страшновато было одному – передовая близко, в любую минуту рядом могли оказаться немцы, но служба есть служба. Понимал, что от него зависят жизни однополчан. К примеру, шли разведчики за «языком», а Андрею нужно следить, какой сигнал подадут, может, им поддержка нужна. Видно, хорошо справлялся со своим делом солдат. Однажды вызвал его к себе командир дивизиона, угостил душистым «Беломором», поздравил с присвоением звания сержанта, а через месяц молодому бойцу вручили медаль «За боевые заслуги».
Служба продолжалась. Мошкову приходилось «подстраховывать» и бойцов штрафной роты, переправлявшихся через реку, чтобы их действиям не помешали вражеские бомбардировщики; не отрывая глаз следил за нашей пехотой – вдруг запросит огня, нельзя пропускать сигнал, срочно командованию нужно передать. Словом, от внимательности, реакции Андрея тоже зависел успех запланированной операции. Видел и гибель товарищей: прямо у него на глазах подорвался однополчанин, с которым разговаривал пять минут назад; и ещё много смертей – война жестоко, беспощадно «резала» по живому, не щадя никого.
Затем – боевые действия на Смоленщине. Днём постоянно кружили «мессеры», поэтому передвигаться по открытой местности приходилось только ночами. Однажды молодой лейтенант отдал приказ о дневном переходе огромного поля. Как расплата – многочисленные жертвы, самого лейтенанта ранило, командование взял на себя Андрей. В октябре 43-го он получил тяжёлое ранение, в суматохе кровавой «мясорубки» его едва нашли на поле боя, отправили в госпиталь под Смоленском. Операции – одна, другая... В марте 1944 года 25-летний инвалид войны вернулся в Выксу. Стал работать возчиком в химлесхозе, занимался добычей живицы. Мастер на все руки, Андрей стал ещё и бондарем, делал огромные (на 200 литров) бочки для лесной смолы. К тому времени он женился на певице и плясунье, односельчанке Марии, пошли ребятишки – семью кормить надо было.
Дети об отце заботятся, постоянно его навещают в квартире, которую фронтовик приобрёл осенью 2009 г. на выданный ему как участнику войны, сертификат на сумму в 845 000 рублей. Особых трудностей с получением его не испытывал, довольно быстро всё оформили. Квартиру купил за 900 000, добавив своих денег. «По-хорошему ремонт, конечно, нужно делать, – рассуждает Андрей Григорьевич, – но он ведь больших денег стоит. Да ладно, главное, чтобы все спокойно, а значит, счастливо жили, война никому не нужна».
Лидия Козоедова. Фото из семейного архива А.Г. Мошкова
