Различные архивные документы помогают историкам, журналистам, статистам и прочим заинтересованным лицам систематизировать или восстанавливать конкретные факты того или иного периода. А у старых газетных подшивок есть ещё одно важное, хотя и малозаметное с виду качество: при изучении архивных материалов сразу мысленно переносишься сквозь десятилетия и невольно начинаешь сравнивать ушедшую эпоху с настоящим временем.
Важно отметить: нижеприведённые статьи вышли в «Выксунском рабочем» в декабре 1932 года. В соответствии с положением Федерального закона №125-ФЗ «О сроках временного хранения документов по личному составу» редакция имеет право на публикацию архивных материалов с личными данными, срок хранения которых уже истёк (для документов, созданных до 2003 года, согласно №125-ФЗ, этот срок составляет 75 лет).
Все прекрасно знают, что в 1930-е годы в отечественных СМИ царила жёсткая цензура, и практически каждый номер довоенных газет и журналов сопровождался идеологическими лозунгами-призывами. Таковы были реалии тех лет. «Клеймим позором!», «Врагам социализма – никакой пощады!», «Нельзя допускать разбазаривания рыбы!», «Не сдавать боевых темпов на финансовом фронте!» – вот лишь некоторые заголовки «ВР» в 1932 году. Также в нашей газете выходили едкие заметки про хулиганов, жуликов и зарвавшихся руководителей. Более того, позднее на таких материалах в редакции ставили надписи чернилами: «правление колхоза», «роно» и т.д. Это означало, что после выхода в свет подобных статей информацию о возможном нарушении направляли в соответствующие органы, а затем проводились тщательные проверки, нередко заканчивающиеся судом.
«Хороший умывальник был в Досчатинском кровельном цехе, – пишет некий автор под псевдонимом Муха на страницах «Выксунского рабочего» в выпуске №278 от 24 декабря 1932 года, – но вот беда: в умывальнике проржавела паропроводная труба. Рабочие лишены возможности умываться после работы, так как холодной водой нельзя смыть всю грязь…»
Корреспондент сообщал, что из-за отсутствия горячей воды рабочие вынуждены принимать пищу грязными руками. Некоторые трудяги ухитрялись частично нагревать воду в баке, бросая в него горячую болванку, однако своими действиями они приводили металлические заготовки в негодность.
«Администрация и цехкомитет, зная об этом, мер не принимают, – резюмирует Муха. – Охрана труда, дело за тобой!»
Довольно часто на страницах нашей газеты в 1930-е годы выходили заметки из залов суда о правонарушителях, получивших реальные сроки заключения. Информация, так сказать, в назидание другим жителям. Наглядный пример – небольшая статья «За кражу кооперативных кроликов – 10 лет», вышедшая в «ВР» 17 декабря 1932 года (№272).
«Два приятеля-одногодки, Дубров З.И. и Козлов В.И., зашли в коммерческую столовую ГОРПО. По одному, другому стаканчику выпили, а закуску решили устроить дома, и для этого они прихватили с собой 9 штук кооперативных кроликов из крольчатника, но были замечены заведующим. Это было 14 ноября».
Выездная сессия нарсуда, разобрав дело незадачливых воришек, вынесла решение в соответствии с Постановлением от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации» З.И. Дуброву, трижды судимому крестьянину Теньгушевского района Мордовской области, и слесарю-рабочему В.И. Козлову назначить наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет. Получается, за каждого украденного кролика каждый из похитителей получил по 13,3 месяца тюрьмы…
Большую часть материалов «ВР» в довоенную эпоху занимали вести с колхозных полей и торфяников, а также заводские новости. Статьи выходили разными по содержанию, газета могла и похвалить, и указать на недостатки.
«При наличии 40 комсомольцев и культработника в селе Грязной, можно было ожидать, что культурная работа будет налажена по-боевому, – информировал «ВР» в коротенькой заметке «Изба-читальня – место для свиданий» (№269 от 14 декабря 1932 года). – Но на деле получается, что комсомольская ячейка в стороне от культработы, и читальня превращена в место для свиданий. Подошли вечера. Вся молодёжь – в избу-читальню. Нужно было бы это время использовать для налаживания культработы, но комсомольцы грязновской ячейки этим не занимаются, предпочитая свободные вечера использовать по-своему: в хождении по селу с гармоникой и выкриками. Подростки обрывают плакаты, режут ножами столы, а культработник не принимает мер к созданию нормальных условий работы и не привлекает взрослое население».
К слову, на страницах «Выксунского рабочего» сельских культработников (т.е. заведующих избами-читальнями в выксунских посёлках и деревнях) стали позднее официально называть смешным словом… «избачи». Получалось действительно занятно. К примеру, в 1935 году приводилась информация о проведении культурно-просветительской работы в местном колхозе, а внизу простая жирная подпись – «избач».
Фотографии в довоенных номерах нашей газеты размещали нерегулярно (некоторые выпуски выходили вообще без иллюстраций). А если в «ВР» и публиковали какие-то снимки, то, как правило, из других СМИ. Однако в выпуске от 15 декабря (№270) красуется погрудный портрет в анфас железнодорожного кузнеца П.В. Кочеткова, заводского передовика производства.
«…Производственный стаж 43 года, член проф-союза с 1917 года, – с гордостью писала о Кочеткове наша газета. – Прогулов не имеет, состоит ударником с 1930 года. Выполняет производственную программу в течение всего 1932 года на 130-135%. Премирован три раза (швейной ножной машиной и два раза деньгами), награждён почётной грамотой ударника».
Иллюстрации из архивных выпусков «ВР» за 1932 год
