В начале 1930-х годов наша районная газета выходила пять раз в шестидневку и продавалась в розницу по чисто символической цене – 5 копеек (средняя зарплата советского рабочего составляла около 110-150 рублей). Однако издательство «ВР» тогда отличалось интересной особенностью: зачастую воскресный экземпляр на 50-60% повторял слово в слово субботний номер, пятничный выпуск был во многом похож на четверговый и т. д.
Это странное, на первый взгляд, обстоятельство объяснялось очень просто: в местной типографии банально не успевали набирать гранки-оттиски новых статей. Впрочем, эти «дублированные» экземпляры «Выксунского рабочего» всё равно представляют значительный интерес для истории, поскольку новостные сводки, словно зеркало, точно отражают истинный дух ушедшего времени.
…Если вы считаете, что советские граждане стали осыпать проклятиями Гитлера и его сподвижников лишь после начала Великой Отечественной войны, то глубоко заблуждаетесь. Аналитические обзоры и едкие заметки с карикатурами на действия фашистов выходили в «ВР» задолго до того, как Германия превратилась в кровожадного монстра. Весь октябрь 1933 года наша газета внимательно следила за ходом судебного процесса в Лейпциге, где на скамье подсудимых оказались пять человек, обвиняемых в поджоге Рейхстага – здания государственных заседаний. В этом деле было много тёмных пятен, но большинство современных историков склоняется к версии, что умышленный ущерб уникальному сооружению был причинён с ведома Гитлера, поскольку лидер национал-социалистов использовал сложившуюся ситуацию в свою пользу: продавил нужные законы, «закрутил гайки» и установил единоличную диктатуру в стране.
«В результате допроса окончательно провалилась выдвинутая обвинением версия о каком-либо причастии к поджогу Рейхстага болгарских коммунистов, и последние полностью установили своё алиби», – сообщал «Выксунский рабочий» в материале «Димитров продолжает разоблачать фашистское судилище» от 12 октября (№236).
А спустя три дня, 15 октября (№238), в «ВР» вышла ещё более жёсткая статья «Галерея берлинских лжесвидетелей», в которой были перечислены фальсификации со стороны обвинения: «На вопрос прокурора свидетель отвечает, что Рейхстаг был тщательно осмотрен, но там не оказалось никакого материала для поджога. Начальник полицейского участка у Бранденбургских ворот Латейт заверяет, что гитлеровские штурмовики и члены охранных отрядов из SS не помогали полиции при оцеплении здания. Это противоречит многочисленным заявлениям иностранных журналистов, присутствовавших на месте пожара, а также первым германским официальным сообщениям, в которых говорилось, что горючие материалы вывозились из Рейхстага на грузовиках…»
От международных событий перенесёмся в Выксунский район, где тоже кипели нешуточные страсти, связанные с финансовым соревнованием. Сегодня термин «финплан» безнадёжно забыт, а в октябре 1933 года на первой странице каждого номера «ВР» приводились списки местных заводов и цехов, воплощающих в жизнь экономическую часть плана второй пятилетки. В газете даже появилась специальная рубрика с отметками «Красная доска» и «Чёрная доска», где фигурировали передовые и отстающие районные предприятия. Лучшим производством тогда однозначно признавали доменный цех, а вот среди аутсайдеров – целая россыпь громких наименований: тут и леспромхоз, и шиморский затон, и 13-й госстройтрест. Для выявления лучших сельсоветов и финансовых структур (сберкасса, госбанк) тоже придумали свои знаки отличия. Для лидеров – «Красное знамя» (здесь первенствовали посёлок Досчатое и сёла Сноведь и Чупалейка), для середняков – «Рогожное знамя» (посёлки Шиморское и Виля), для отстающих – унизительные «Орден черепахи» (посёлок Ближне-Песочное) и «Орден рака» (село Новодмитриевка).
Одна из самых острых тем того периода – завершение уборочной страды и выполнение поставок урожая государству. Выяснилось, что в минувшем сезоне в некоторых сельхозкоммунах зафиксированы большие потери зерновых культур и овощей. Например, в статье «Картофель хватил мороз» (21 октября, №243) сообщалось о халатности бригадира Храмова из дальнепесоченского колхоза им. Молотова, по вине которого «был испорчен неубранный с полей картофель, но его ссыпали на склад вместе со здоровым».
«Борковский колхоз из-за невнимательного отношения руководителей к охране урожая потерял 200 пудов хлеба, – информировала наша газета 6 октября (№231). – Потери произошли не только по вине людей, но также из-за недостатка уборочных машин. В грязновском колхозе на 32 гектара овсяных полей имелась только одна жнейка».
Впрочем, в том же выпуске от 6-го числа опубликована оптимистичная заметка «Есть чем похвалиться». В материале шла речь о колхозниках из деревни Старой, которые практически полностью выполнили план поставок продукции и авансом получили за каждый трудодень 2 кг ржи, 1 кг гречихи, 1,5 кг проса, 160 г гороха, 15 г мёда и т. д.
«Плохие мы с вами будем работники, если не выполним такие маленькие поставки, – цитировал «ВР» выступление местного колхозника-активиста Саломадина. – Надо помочь в питании рабочему классу, наша задача – в ближайшие дни с честью закончить зернопоставки».
Ну а завершим сегодняшний обзор октябрьских публикаций 1933 года ироничным письмом в редакцию «Выксунского рабочего» за подписью некоего Ивана Унывалова (опубликовано 12 октября под названием «Редкостный дом»). Даже спустя 87 лет это сообщение от постоянного читателя нашей газеты выглядит настолько интересным, что имеет смысл привести его полностью: «В Выксе обнаружен оригинальной и необычайной архитектуры дом. Находится он напротив Дворца культуры. Замечателен же тем, что, во-первых, строится в течение нескольких лет, а во-вторых, не имеет дверей. Точнее, двери есть, но они не на месте: прохода на улицу нет, входить и выходить из этого дома можно только в огород. Этот памятник архитектурного головотяпства можно созерцать ежедневно, в любое время дня и ночи, совершенно бесплатно. При осмотре рекомендуется в самых энергичных выражениях поздравлять оригинальных строителей».
Рисунок Софии Лаптевой
