Может ли один человек изменить духовную составляющую города? Один в поле не воин, гласит пословица. Но мы, выксунцы, знаем человека, который не только изменил сознание жителей, а, вступив один в борьбу за души человеческие, получил в помощь целое войско единомышленников.
Десятки лет стояла разрушенная Христорождественская церковь. Да никто и не знал её истинного названия, все звали – «Большая церковь». Так же как и церковь на горке – была просто Малая. В руинах лежал взорванный Троицкий собор в монастыре. Откуда было взяться тут вере? Кто в детстве не «покорял» колокольню Большой, а иные и расписывались на её стенах!
А теперь представьте, в какое изумление и печаль впал приехавший сюда в 1988 году настоятелем отец Геннадий. Разруха. И в таком раздрае стояли все храмы в районе: и в городе, и в сёлах. Каким надо быть упрямым, исполненным глубочайшей веры в то, что он вернёт в эти места порушенную веру в Бога, чтобы взяться за восстановление!
Знакома с этим человеком с первых дней его приезда в город. Но не удавалось вот так просто сесть напротив, включить диктофон и слушать его рассказ о том, с чего начались его духовные университеты.
1989-1990 гг. Христорождественская церковь в лесах
1990 г. На Пасху возле церкви Рождества Христова освятили колокола
– Добрый день, батюшка! Рада встрече с Вами. И поговорим мы о том, как начался Ваш путь в веру.
– Всё было просто и обыденно. Жизнь такая. Мама воспитывала нас, троих детей, одна. Была истинно верующей и постоянно ходила в церковь. В нашей деревне Верхнеполье церкви не было, ходили в храм в Арефино. Брала с собой нас. Это было так же естественно для нас, как есть, спать, делать работу по дому. Но когда мы пошли в школу, которая находилась рядом с церковью, нас приметили, и из-за этого светская власть имела к маме претензии.
Я не любил ходить в школу и часто пропускал уроки. Мне не нравилось, что перед занятиями всех выстраивали на линейку и директор каждый раз повторял одно и то же: «И эти дети ходят в церковь в наше коммунистическое время…» А потом говорил: «Снимайте с них кресты!» А однажды случилось страшное. К дому подъехала милицейская машина. Мама заперла дверь. Так милиционеры разбили окно, влезли в дом и стали отбирать нас у мамы и сажать в машину. Мама плакала, мы ревели. Никто из жителей не вышел. Только дьякон выбежал и лёг на дорогу, преградив путь. Но машина объехала его. Мы слышали и видели, как мама долго бежала следом.
Нас поместили в Варнавинский детский дом, где мы прожили четыре года. И всё это время мама писала письма в Москву, жалуясь на то, что у неё незаконно отняли детей. Ответы приходили как под копирку: «Варнавинский суд не лишал вас прав», потом – «Павловский суд не лишал вас прав». В конце концов мама просто выкрала старшую сестру и приехала в Павлово к своему брату.
– А Вас она тоже выкрала?
– Конечно, таким же способом. И меня она прятала по сараям, подполам… А старшего брата хотели перевести в Нижний, но он сбежал, прыгнул в проезжавшую электричку на Павлово. Знакомый дядин юрист посоветовал уехать в другую область. Так мы оказались в Сергиевом Посаде. Мама купила домик в Струнино, и там я даже устроился на почту разносить телеграммы. В 18 лет меня призвали в армию. За годы моей службы мама перебралась ближе к родне, в Павлово. После армии работал в Павловской сельхозтехнике, но священник села Кресты Борского района узнал, что я живу рядом. Пригласил в свою церковь, потому что я знал ход службы, умел читать и петь. Но не всё так просто: необходимо оформление у правящего архиерея в Нижнем. Приехали, а он с порога: «Такой молодой, на тебе пахать надо, на завод иди! Вон отсюда, чтоб я не видел тебя!»
Я отчаялся, ведь так мечтал в церкви петь! Но староста церковный успокоил: «Не переживай! Что такое архиерей? На своём приходе я сам архиерей!»
– И чем же это закончилось?
– От архиепископа пришла телеграмма, мол, на каком основании служит такой-то без регистрации? Это было опасно, потому что грозило закрытием прихода. Я к владыке с повинной, простите, мол, не знал по молодости своей. Меня зарегистрировали, и стал служить в церкви псаломщиком.
После смерти епископа Флавиана на кафедру вступил владыка Николай, который начал искать священников. Первым стал мой старший брат Борис, его рукоположили в диаконы и направили в Кулебаки.
Меня в ночь с 31 декабря на 1 января 1977 года вызвали в митрополию, владыка Николай рукоположил в диаконы и направил в село Великий Враг Кстовского района. И с этого момента я каждую новогоднюю ночь провожу службу.
Закладка первого камня в фундамент часовни на территории Дома милосердия
Установка часов на Христорождественскую церковь
– Вы служили там 12 лет, о Вас вспоминают с уважением...
– Приход был большой, и верующие несли продукты, которыми мы кормили всех. Годовой доход был 220 тысяч рублей. Но в конце года он автоматически перечислялся в Фонд мира. Там у меня случилась история с телефонизацией села. С начальником узла связи мы договорились, что я прокладываю кабель, а он даёт 10 номеров на село. Купить тогда ничего нельзя было, только по договорённости достать. Поехал в Сухобезводное к главе власти. Говорю, что мы готовы оплатить все работы по прокладке кабеля. Два номера берём в церковь и мне, а остальные – ветеранам войны. В ответ: «Мы с церковью не сотрудничаем!» Ну коли так, добрые люди мне помогли и кабель купить, и проложить его, и неофициально
протянули его в церковь и мне. Нашлись однако другие «добрые люди», которые написали в обком, мол, церковь и поп с телефоном, а участники войны – без.
– Какова была реакция митрополита?
– Вызвал и сказал: «Рукополагаю тебя в Выксу». Я и не знал, где это, и есть ли там храм. Приехал. Церковь разрушенная, монастырь и того хуже. Да, и владыка ещё сказал: «Ты монастырь бери». Пришёл, вокруг монастырских развалин – дома, сараи, никакую стройку не развернёшь! И тогда владыка благословил восстанавливать Христорождественскую.
– С чего Вы начали, батюшка?
– Сказать, что в Выксе не было православия, нельзя. Верующие собирались в молитвенных домах, вели службы. Был такой дом на улице Орджоникидзе. Поговорил с активистками. Объединились несколько домов-приходов. И люди поверили и понесли в молитвенный дом иконы, которые хранили со времён разграбления храма. На Николу (22 мая) состоялось первое богослужение.
На следующий день звоню владыке: «Владыко! Бабульки-то поют псалмы на мотив «По Дону гуляет казак молодой…» Это же невозможно!» Владыка: «Не нравится? Сам пой!» А у меня ни псаломщика, ни дьякона… Неделю прослужили. Написали письмо о передаче нам церкви. Решение принимали республиканские власти: церковь – федерального значения. 26 октября 1988 года пришёл ответ. Как раз в тот день служил литургию и в церкви пели молитву «Достойно есть…»
А в 1989 году приступили к реставрации. Начали с крыши, затем перешли к ремонту внутренних помещений и в 1990 году освятили церковь внутри. В первую Пасху освящали колокола, которые отлили на металлургическом заводе. Всю площадь заполнил народ. Такого не было со времён закрытия храма.
Запомнился один момент. Иконы, которые хранились в молитвенном доме, надо переправить в церковь. Каково же было моё удивление, когда я увидел не 100 человек, а пять тысяч! Я сказал: пойдём крестным ходом. Опыта у меня никакого в этом не было. Движение на дороге мы могли парализовать. Выручил Юрий Васильцов из Шиморского. Пошёл впереди с белой рубахой в руках и останавливал машины. Я тогда думал, что меня арестуют за несанкционированное движение. Жалко, фотографий не сделал никто с этого исторического события.
Церковь восстановили за два года. Потом палехские мастера расписали её центральную часть, а входную не успел – меня перевели в Шиморское.
– Церковь Успения Пресвятой Богородицы в Шиморском – это тоже целая история…
– Да. В запустении стояла. Но трудами жителей очистили её от хлама, который скопился внутри, потом стены. На них прибили сначала сетку-рабицу, заштукатурили, зашпаклевали. Поэтому на стенах ни одной трещины. Восстановили её за два года. Было много благотворителей. Главный и весомый вклад внёс Валерий Анисимов. За ним потянулись и другие. Киоты в храме одинаковые, напольные. Их подарили меценаты. Под каждым табличка с фамилией дарителя.
Наш храм был единственным приходом, где можно провести все ритуальные хлопоты: заказать гроб, венки, катафалк, отпевание в храме – всё в одном месте.
Церковь Успения Божией Матери в Шиморском стояла в запустении
Так выглядит церковь Успения Божией Матери в Шиморском сегодня
– И вдруг неожиданно Вас назначают настоятелем на кладбище...
– Когда епархия разделилась на две части, владыка Георгий перевёл меня настоятелем на… Южное кладбище. С чего начать? Со строительства часовни. За неделю до Пасхи заложили фундамент. Построили за два половиной месяца.
Владыка говорит: «Часовня хорошо, но надо храм Успения святой праведной Анны». Обратился за помощью к благодетелям, как местным, так и столичным. Никто не отказал.
Как возводили колокольню храма – отдельная история. Фундамент заложили. Надо первый этаж. Обращаюсь к архитектору Геннадию Безрученкову: «Эскиз сделайте, пожалуйста!» Эскиз есть – строим. И так все четыре яруса. Один строим, архитектор рисует следующий. Все работы по колокольне оплатил москвич Андрей Ставцев.
Его же подношениями сделаны и врата на кладбище. И теперь здесь всё стоит и действует во славу Божию.
– Перечислить всех Ваших меценатов, помощников и благотворителей места не хватит… Сколько их?
– Более пятидесяти, и о всех творю молитву благодарственную… Но львиную долю всех средств в восстановление храмов внёс Валерий Анисимов.
– Вы же начинали и монастырь восстанавливать. Почему не Вы продолжили?
– Притвор восстановил, службы там шли… Но меня перевели на другой храм. Сейчас мне уже поздно заниматься. Про монастырь скажу то, что несколько людей брались за восстановление там колокольни, и только трудами и тщанием Валерия Анисимова она стоит сегодня во всей красе.
Дивеево. Палаточный городок. Награждение участников торжеств
Водосвятный молебен на святом источнике в праздник Крещения Господня
– Самый анекдотичный день?
– Приехали мы на Южное кладбище со строителями. Спрашивают, где будем строить? Отвечаю: вот здесь. Вбили колышек, начали стройку. Вдруг однажды вижу, вертолёт кружит, приземлиться хочет. Думаю, неужели Анатолий Седых пожаловал? Но нет, выходят важные незнакомые люди, представляются. Из надзорных органов. «Кто разрешил, что строите. Нельзя». И состоялся у нас такой диалог: «А вас на кладбище не принесут?» – «Нас сюда не принесут. Мы из Нижнего!» – «Да какая разница! Будет там у вас часовня на кладбище или нет, но принесут туда же!» Тогда они махнули рукой, сели в вертолёт и улетели!
– А самый радостный день?
– Когда получил месяц назад указ владыки о переводе меня в храм Успения в Шиморском.
– Судьба отмерила Вам испытаний достаточно… Что держало Вас, что давало уверенность и надежду?
– Вера. Всегда верил, верю и буду верить. Рядом со мной Господь и Пресвятая Богородица. Господь посылает испытания, и он же посылает счастье, благополучие, если человек живёт с верой в Бога.
– Благодарю Вас, отец Геннадий, за беседу. Поздравляю с юбилеем! Многая Вам лета!
ДЛЯ СПРАВКИ:
Геннадий Викторович Колоколов родился в Верхополье Вачского района.
- После армии закончил Загорскую семинарию.
- Служил псаломщиком в церкви села Кресты. В ночь на 1 января 1977 года митрополит Николай рукоположил его в диаконы церкви села Великий враг.
- В мае 1988 года назначен настоятелем в Выксу. В этом же году в Христорождественском храме начаты ремонтно-восстановительные работы. В декабре 1990 года в церкви прошла первая служба.
- С 1996 по 2006 год – благочинный округа.
- В 2006 году переведён настоятелем храма церкви Успения Божией Матери. Храм находился в убогом и заброшенном состоянии. Усилиями настоятеля и его благодетелей восстановлен за два года.
- Его трудами и тщанием открылось первое в городе духовное училище, ректором которого он был с 1988 по 2008 год.
- На территории южного кладбища возведена церковь Успения святой праведной Анны. И вновь благодаря заботе, попечительству меценатов, к помощи которых батюшка обращался, и те ему верили и старались во славу Божию.
- В настоящее время отец Геннадий контролирует строительство в городе православного детского сада.
- В 2017 году награждён орденом князя Владимира второй степени.
- Ему присвоено звание почётного гражданина Выксунского округа.
- В округе им восстановлено 20 церквей. В настоящее время продолжает восстановление церкви в селе Решном.
Фото из архива героя статьи
