В этом году Иверский женский монастырь празднует свой юбилей – 150 лет. Обитель переживала разные периоды: и становление, и расцвет… но её история не была непрерывной.
В атеистическую советскую эпоху монастырь сильно пострадал, как и сотни других в России. И, как сотни других, он начал восстанавливаться в конце XX – начале XXI века. Работы на территории обители ведутся до сих пор. Ведь разрушить можно и за год, а вернуть былое великолепие когда-то большого и богатого монастыря может не хватить даже трёх десятилетий.
Но уже сейчас мы слышим звон новых колоколов на колокольне, видим, как из-под километров деревянных строительных лесов встают монументальные стены Троицкого собора, как сверкают на солнце купола больничного храма. Об истории Иверской обители вы прочитаете в специальном материале Татьяны Щукиной. А посмотреть на современный, пока ещё только готовящийся к празднику монастырь мы вам предлагаем через объектив фотографа Дмитрия Макарова прямо сейчас.
С Дмитрием мы посетили монастырь дважды – в августе и в октябре. Старались снимать именно будничные моменты – обитель, которая занята повседневными делами, и оттого особенно спокойна и близка простому человеку. Оба раза нас застигала врасплох погода: было пасмурно, временами шёл дождь. Но разве происходящее со всеми нами бывает случайным? Во-первых, как говорит Макаров, в пасмурные дни снимки получаются особенно удачными: цвета конт-растнее, чётче и реалистичнее изображение. Во-вторых, в августе дождь подвиг нас зайти в просфорную, и мы засняли процесс изготовления просвир, а в октябре – сосредоточить внимание на ВДУ, где нам разрешили побывать на занятиях, и где на перемене мы встретились с Сергеем Матюгиным, предложившим взглянуть на мозаичное панно. Так что оба визита оказались плодотворными. Результаты вы видите на этих страницах, которым мы дали название «Новый взгляд на монастырь», ведь Дмитрий, в отличие от нас, штатных сотрудников СМИ, не следил за изменением облика обители, бывал здесь крайне редко и видит Иверский монастырь таким, какой он сейчас, впервые, смотрит свежим взглядом творческого человека. Часть фотографий сделана в чёрно-белом исполнении, чтобы показать, что обитель – вне времени.
Прежде всего наше внимание привлекла колокольня: все, наверное, видели фотографии, запечатлевшие момент её взрыва. Но стереть колокольню с лица земли полностью не удалось. И сегодня она вновь возвышается над остальными постройками обители в своей первозданной высоте – более 60 метров. Самый большой её колокол весит 8 200 кг. Летом 2012 года на колокольню торжественно подняли не только этого гиганта, но и 13 его собратьев поменьше. На первом этаже колокольни на одной из стен сохранились следы надписи на староцерковном языке, которые легко можно было прочесть лет 150 назад. Этого, к сожалению, посредством фото не показать.
Покажем другое – то, что несказанно удивило и порадовало нас: в больничном храме под слоем штукатурки частично сохранились первоначальные фрески. Порази-тельно, насколько до сих пор ярки цвета изображения Божией Матери с младенцем Иисусом – части иконы «Всех скорбящих радость» (одной из самых почитаемых в императорской России икон, к которой ходили молиться об исцелении и избавлении от бед).
Впечатляюще выглядят многоярусные строительные леса вокруг колокольни, снаружи и внутри Троицкого собора – сразу понимаешь, сколько работы предстоит сделать, прежде чем к обители вернётся былое великолепие. Кстати, собор в Выксе создавался по проекту архитектора Петра Алексеевича Виноградова, строившего и собор Иконы Иверской Божией Матери Николо-Прервинского монастыря в Москве.
В прежние годы за собором было поле, где на нужды монастыря и для помощи нуждающимся выращивали овощи. Неподалёку стояли домики, где жили сёстры, занимавшиеся заготовкой выращенного на зиму, здесь же погреба для хранения. Сегодня монастырь продолжает традиции. Пусть и не в том объёме, но сёстры по-прежнему занимаются огородничеством и садоводством.
В притвор мы попали во время уборки. Вообще, полы в храме моют после каждой службы, бывает и генеральное наведение порядка – к торжествам, таким как праздник Иверской иконы Божией Матери (26 октября). Тогда в уборке задействованы не только сёстры и церковницы (их мало), но и прихожанки, добровольно помогающие обители.
В августе монастырский музей располагался на втором этаже притвора Троицкого собора. Запомните, как он выглядел, ведь теперь музей переезжает в отреставрированный игуменский корпус.
К юбилею должно быть торжественно открыто и мозаичное панно, о котором СМИ рассказывали неоднократно, как о проекте-победителе грантового конкурса «Православная инициатива». На этом панно в цвете изображена литография Выксунского Иверского монастыря. От начальника отдела миссии и социального служения епархии, руководителя проекта Сергея Матюгина мы узнали, что размер панно – 5х7 метров, создано оно будет из 350 000 деталей размером 1х1 см. Весь этот объём работы выполняют приходящие на экскурсии в Иверскую обитель школьники, а также коллективы выксунских учреждений и общественных организаций: каждый соберёт по элементу.
В дореволюционный период в здании нынешнего духовного училища располагалась купеческая гостиница. В советское время в нём размещалось профтехучилище. Дом был передан монастырю только в 1997 году. Насколько велика история здания Выксунского духовного училища, как оно старо, видно со двора.
В Выксунское православное духовное училище в этом году на первый курс очного отделения поступило 19 студентов, на втором курсе учится 13 человек, а на третьем – 14. Мы посидели на паре уроков и удивились тишине, царившей на занятиях: вот что отличает студентов ВПДУ от светского студенчества – особенное внимание к преподавателю и его предмету, спокойствие (кстати, не только во время лекций, но и на переменах; так и хочется, созвучно настроению, сказать на старый лад – рекреациях). Преподают в духовном училище библейскую историю, церковное пение, основы социальной концепции РПЦ, катехизис и другие, непривычные слуху многих предметы, а также вполне понятные светскому человеку мировую художественную культуру, сольфеджио, педагогику и психологию.
Посетив притвор Троицкого собора в октябре, мы застали там настоятельницу Иверского женского монастыря монахиню Антонию. Чтобы подойти, дожидались своей очереди, ведь практически у каждого в храме был к матушке свой вопрос: без её благословения и поддержки, совета, а иногда и непосредственного участия может застопориться множество дел. Матушка хоть и согласилась сфотографироваться, но сразу отметила, что сегодня она – в рабочей одежде, о том и вела разговор:
– Мы, настоятели, сейчас больше прорабы, чем молитвенники, потому что нам досталось очень разрушенное хозяйство. Уже после нас должны прийти те, чьими основными трудами будут молитвы, ради этого работаем сегодня. Конечно, параллельно церквям и храмам мы восстанавливаем и духовную жизнь, но… Когда ко мне приходят уже очень пожилые женщины и начинают переживать, что не могут трудиться, как привыкли, я всегда успокаиваю и с удовольствием беру их в обитель, объясняя, что работать есть кому, пусть молодых у нас и немного, но нужны в обители и те сёстры, которые будут прежде всего молиться.
– Сколько всего сестёр в обители?
– Сестёр у нас ещё недавно было 20, но поделились частью с Дальне-Давыдовским монастырём, где сейчас тоже надо общину создавать, готовить его к восстановлению. Теперь у нас 16 сестёр. Даже, можно сказать, уже 17 – буквально вчера приехала ещё одна из Вознесенского района. Молодая пенсионерка, на заслуженный отдых только-только ушла – очень активная женщина.
Мы все из разных мест: из Барнаула Алтайского края несколько человек, из Волгограда.
– Какие работы будут закончены к празднованию в ноябре?
– Уже отреставрировали трапезный корпус, заканчиваем входную часть и будем обставлять корпус столами, лавками, печами и кухонными принадлежностями. Заканчиваем
работы в игуменском корпусе: здесь будут сестринские
кельи и гостиница. Занимаемся благоустройством, уже снесли старые сараи и разрабатываем площадь под цветник и детскую площадку. Очень удобно: детский городок разместится между двумя храмами. И родители, пришедшие на службу как в Троицкий собор, так и в Успенскую церковь, смогут занять здесь своих детей.
– А какие мастера расписывали трапезную?
– В трапезном корпусе работы вели владимирские реставраторы во главе с мастером-иконописцем Владимиром Некрасовым. Они же будут расписывать трапезную в игуменском корпусе, правда, та роспись будет скромнее, да и само помещение гораздо меньше.
Вот такие замечательные, улыбчивые женщины трудятся в просфорной. Изготавливаются просвиры из самого простого теста, в составе которого лишь пшеничная мука, вода и соль.
Нашим главным экскурсоводом оба визита была монахиня Мариамна, за что мы искренне благодарим её. Она рассказала нам и о том, каким был монастырь, когда она увидела его впервые:
– Я в обители с октября 1999 года. Настоятельницей здесь тогда была матушка Феофилакта, сёстры жили в доме старца Варнавы, рядом с этим зданием тогда были огородики. Троицкий притвор ещё не был восстановлен, помню, как со студентами разбирали там кирпичи, а служба совершалась в Иверском храме. В Успенской церкви куполов тогда не было – просто плоская крыша, а в алтаре была котельная, и мы ходили туда за горячей водой.
– Как получилось, что Вы выбрали служение Богу?
– Я училась в металлургическом техникуме, ходила сначала на службу в большую церковь, потом сюда – мне ближе было. Ходила, старалась участвовать в жизни монастыря, потом меня попросили, кажется, помочь на кухне. И мне так понравилось, затянуло, что я каждую свободную минуту старалась находиться в монастыре. Потом сёстры сказали: «Может, к нам пойдёшь?». Я подумала, у мамы спросила. Мама согласилась сразу. И когда я пришла сюда с вещами (всё необходимое поместилось в небольшом пакете), то сразу почувствовала, как легко стало. Всё, поняла я, вот мой дом, вот моё место в жизни.
Мы не можем передать всех наших впечатлений от прогулки по Иверской обители, но уверены, что каждый выксунец должен прийти сюда хотя бы раз – если не на службу, то на экскурсию: это не только духовность, это наше наследие, прошлое и будущее. Легко верится в то, что через несколько лет сюда будут приезжать паломники со всей России.
Ксения Абдулхакова. Фото Дмитрия Макарова
